Мировоззрение Достоевского

Он считал, что без высшей идеи не может существовать ни человек, ни нация. А высшая идея на земле лишь одна: идея о бессмертии души человеческой. Ибо все остальные "высшие" идеи, по его мнению, лишь из нее вытекают. А "любовь к человечеству", как идея, без веры человека в свое бессмертие, превращается в ненависть к человечеству. Допускал, что с ним могут спорить: но я пока в спор не вступаю. Идею мою выставляю лишь голословно. Разом не объяснишь, а исподволь будет лучше. Думаю, впереди еще будет время.
      Но вот закончился год подписного издания "Дневника писателя" и - сотой доли не сказал. А из сказанного многое не сумел выразить ясно. И даже бывал понят превратно. Удивлялся Менделееву, его лекциям о спиритизме. Наша университетская комиссия некомпетентна. И собралась неизвестно зачем. Если даже все члены ее убедятся, что это не фокусы, а особые необъяснимые явления, - они не сознаются. Побоятся Европы. Точно Европа на них обращает внимание. Нужно наблюдать природу человека во всех ее видах. Менделеев необразован*, это не Фауст, а маленький техник и ремесленник. А я ведь только верю, что спиритизм - явление, не объяснимое одной только непомерной глупостью занимающихся им. Я люблю тех, которым мерещится. Главная цель "Дневника" - "разъяснять идею о нашей национальной духовной самостоятельности"
      - У нас даже сложилось понятие, что Россия для того только и живет, чтоб хранить христианство. Спросят: откуда видно такое значение России? Конечно, из православия, потому что православие именно это повелевает и к тому ведет: будь на деле братом и стань всем слуга. И в художественном изложении нужна страсть, нужна идея, и непременно указующий перст, страстно поднятый! И тогда исподволь мысль и цель обнаруживаются твердо, ясно и понятно. А реальное воспроизведение действительности ровно ничего не стоит, а главное - ничего и не значит. А если хотите в чем уличить меня, то пусть найдут хоть строчку, подписанную мной, неблагородную. Это славянофильское-то направление неблагородное? Я либеральнее вас. Или вы думаете, что славянофилы не либеральны? Пушкин - главный славянофил России.
      - Мы неограниченная монархия и м.б. всех свободнее, и англичан, и американцев. При таком могу­ществе императора - мы не можем не быть свободны. Возьмите энтузиазм, окружающий беспрерывно царя и царское слово. Тут-то и разница во взглядах западников (русских-иностранцев) и славянофилов (русских-русских): по-иностранному - тирания, по-русски - источник всех свобод. А я выдумал примирить славянофилов с западниками: самодержавие - причина всех свобод.
      - Христос - 1) красота, 2) нет лучше, 3) если так, то чудо, вот и вся вера. Библия принадлежит всем, атеистам и верующим, это книга человечества. Если бы все были христианами, то ни одного социального вопроса не было бы поднято, уладили бы все. Но невозможно быть христианами пока всем, возможны лишь отдельные случаи; м.б. эти отдельные случаи и сохраняют таинственно людей. В православии даже мистицизма нет, один Христов образ. У нас никакая из святынь наших не боится свободного исследования. Мы не станем отстаивать наших святынь, когда перестанем верить в святость их. Я верую в полное царство Христа. Как оно сделается, трудно предугадать, но оно будет.
      - Нам всегда надо знать и помнить, и быть убежденным, что в решительных общемировых вопросах Россия, если пожелает сказать свое слово или провести свое мировоззрение самостоятельно, - всегда встретит против себя всю Европу, без исключения, и что, в строгом смысле слова, - у нас в Европе нет и никогда не будет союзников**. У России нет больше врагов и не будет, как славяне. Аристократ-поляк разделяет кровь на песью и барскую. Польский характер отчасти воздействовал на малоросса и тому эта спесь, этот задор спесивый показался à la longue*** прекрасным. Так как я вижу, что нет космополита, кроме русского, стало быть, это существенная черта русского, вот и его особенность.
      - У Грибоедова Чацкий не замечает, что и он такой же. Мелко плавает. Молчалин - это не подлец, он святой, трогательный. Лермонтов гнусен. Причина: урод, кочергу ломал. И у него люди из бумажки. Княжна Мэри - человек со вкусом этого не может читать без скуки. Белинский и Герцен - мелкое либеральничанье. Идеал Гоголя странен: вроде бы христианство, но его христианство - не христианство. Гоголь думал, что понятия зависят от людей. Новейшая сатира (Салтыковы-Щедрины) бесплодна: не умеет и не хочет сказать, чего хочет. Тургеневу недостает знания русской жизни вообще, а народную он узнал раз от того лакея, с которым ходил на охоту, а больше не знал ничего. Выпродал имение и выбрался за границу, тотчас как вообразил, что что-то страшное будет. А вилла в Баден-Бадене на чьи деньги, как не на крепостные, выстроена? У Островского силы таланта нет, холоден, растянут, смехом не владеет. Граф Лев Толстой - конфетный талант и всем по плечу. Анна Каренина - мелкие, ничтожные и лживые люди. В нашей литературе совершенно нет никаких книг, понятных народу. Ни Пушкин, ни севастопольские рассказы, ни "Вечера на хуторе", ни сказка про Калашникова, ни Кольцов (Кольцов даже особенно) непонятны совсем народу.
      - И как Россию любить, когда она дала такие фамильи - Сосунов, Сосунков, надо переделывать в Сасунова и Сасункова, чтоб никак не напоминало о сосании, а напротив напоминало бы о честности. А насчет Шекспиров и Гомеров, то искусство, без сомнения, ниже действительности. Байрон - ложь, ложь. Причина: Байрон хромой.
      В "Чевенгуре" хромой Федор Достоевский говорит о себе, что он здесь самый умный человек. Беспрерывно размышляющий о душе: что она - жалобное сердце или ум в голове? И о многом другом. Мучился, не давая покоя семье по ночам. У него были чуждые книги, которые он изучил повторным чтением наизусть, но без всякого понимания. Фразы из книг он произносил точно и четко, как бы отлично представляя, в чем тут дело. Но вещей и сооружений он не знал, и поэтому ему единогласно поручили установить смысл жизни****. И вот он сидит сороковые сутки без сна и в самозабвенной задумчивости.
      Чистоплотные красивые девушки Ханских Двориков приносят ему вкусную пищу - борщ и свинину, но уносят ее целой обратно, Достоевский не может очнуться от своей обязанности. Они влюбились в него сразу после того как он сменил имя и свою неприличную русскую фамилию, но не решаются признаться, в Двориках это не принято. Пусть мучаются молча, решает Федор.

      * Ф.М.Достоевский. Полн.собр.соч. в 30-ти томах, изд-во "Наука", 1982, т.24, с.292
      ** слова выделены Достоевским
      *** в конце концов
      **** подробнее см. (найти: достоевск)