библио
хроника
Чаадаев
Мятлев
Гагарин
Virginia
A&V
V&P
Марина
Шергин
Власов
МХАТ
Малый т-р
Доронина
Ефремов
наука
         См.также  архив       
     наука     книги      периодика      спектакли

   Полина Агуреева    Аствацатуров    Роман Бабаян    Богомолов    Борхес    Бунюэль    Додин    Гельфанд    Глен Гульд    Гусейнов    Дмитревская    Заславский    Караганов    Клюев    Красный факел    Кудрявцев Иван Михайлович, актер МХАТа    Петр Мамонов    Мирзоев    Неелова    Погребничко    Александр    Проханов    Путин    Рыжаков    Сагдеев    Садовничий    Смелянский    Саша Соколов    Сокуров    Туминас    Людмила Фетисова    А.Т.Фоменко    П.Н.Фоменко    Герардус`т Хоофт



Родоначальники нации. Николай Дмитриев


Пришел Андрей Дмитриевич Сахаров и сказал: как вы думаете, чем мне следует заниматься?
      Вариантов не так уж и много. В физике четыре раздела, специальная теория относительности, общая теория относительности или теория гравитации, квантовая электродинамика и теория элементарных частиц. Последнюю можно не обсуждать: ее, во-первых, не существует как количественной теории, а во-вторых, она является надстрой­кой над квантовой механикой, как и вся прикладная квантовая механика, т.е. квантовая механика атомов, молекул, твердых тел, ядер и т.п. Можно отбросить и теорию гравитации. Общая теория относительности установлена одним-двумя измерениями на грани точности, и определенные специфические трудности, которые возникают в ее развитии, черные дыры и т.п., проистекают из столь далекой экстраполяции эксперимен­тов...Предположение, что гравитация выводится из электромагнетизма, ни на чем не основано. Использование общей теории относительности вообще нежелательно, она неправильна в самом обычном смысле, в самом простом опыте, в гравитационном коллапсе звезды. Перенос теории, в сущности эмпирической, с масштабов астрономических на масштабы гораздо меньше ядерных, не обоснован. Так не экстраполируют, теория вероятности не разрешает такой экстраполяции. Остаются две теории, обе проверенные большим числом опытов, и с достаточной точностью, они понятны на среднем уровне знания и совершенно непонятны на низком и высоком.
      Специальная теория относительности строго эквивалентна теории Лоренца с неподвижным эфиром; согласно теории твердого эфира электрическое и магнитные поля являются изменениями состояния эфира: то ли малыми деформациями, то ли напряжениями, то ли еще как-нибудь, неясно. В теории относительности полная ясность: никакого эфира нет, нет абсолютного пространства и времени, а есть абсолютно инерционные системы координат.
      Конечно, такое положение, что мы не знаем, неподвижны ли мы относительно эфира или движемся, и с какой скоростью, и едва ли когда-либо узнаем, вызывает некоторые моральные неудобства, но по сравнению с ситуацией, когда имеются электромагнитные колебания, но нет того, что колеблется, это неудобство достаточно маловажно. К тому же на любой вопрос в физике не два ответа - да или нет, а три: да, нет, или мы чего-то не понимаем. Например, что где-нибудь, на каких-нибудь масштабах и скоростях принцип относительности не действует. Если бы было разрешено слово "эфир", то мы могли бы говорить детям, то, что думаем, теперь же мы им внушаем принципиальную непонятность науки: учитесь, не учитесь, все равно ничего понять нельзя.
      Главным недостатком релятивистского словоупотребления, толкающим на ложный путь, является легкомыслен­ное отношение к лоренц-инвариантности. То, что скалярное уравнение Д`Аламбера инвариантно относительно преобразований Лоренца, можно считать не очень удивительным. То, что система шести уравнений с шестью неиз­вестными имеет ту же группу, гораздо удивительнее. Примерно такой же степени сложности уравнения теории упругости имеют две скорости звука - продольную и поперечную, и ни о какой инвариантности речи нет. И уже совсем странно, когда уравнения Максвелла усложняют, делают нелинейными, добавляют более сложные уравнения,  и при этом спокойно требуют  лоренц-инвариантности.  Уж  если  для  уравнений  Максвелла лоренц-инвариантность  достаточно  удивительна,


то для уравнений общей теории относительности такое требование - возмутительное насилие. То же самое можно сказать и относительно уравнений Шредингера, Дирака и т.д. Физика XX века оказалась запутанной. Квантовую механику необходимо привести в нормальное состояние.
      Первой задачей физики является понимание, что такое заряды, электроны, позитроны, другие частицы, второй, хотя и важнейшей - обоснование квантовой механики. Понятно, что никакое решение первой задачи не будет принято всерьез, пока не будет решена вторая, но тем не менее. Самый первый вопрос - что такое электрон, этот вопрос в рамках квантовой механики не имеет смысла, но речь идет именно о выходе за рамки.
      Что говорит за существование частиц? Во-первых, их сохранение, как индивидуальностей. Во-вторых, существование массы и малого классического радиуса электрона. Не говоря уже о протоне.
      Взаимодействие излучения, скажем, комптон-эффект, нужно считать простейшим свойством электрона, требующим объяснения в первую очередь. Потеря энергии на излучение требует времени порядка десятков тысяч оборотов, т.е. является малой поправкой. Если для комптон-эффекта удастся показать, что электрон не может излучать с частотой ν иначе, как трятя энергию , то устойчивость основного состояния атома водорода, вероятно, объяснить будет можно.
      Нужно сразу отмести точку зрения Шредингера, что электрон какой-то волновой пакет, всегда размазан, как его волновая функция, а точечный его аспект - одна видимость. Если бы заряд электрона в атоме водорода был существенно размазан, то не могло бы не быть самодействия, обязательно в уравнениях была бы существенна нелинейность. Размазанность электрона можно ожидать в масштабах комптоновской длины волны или меньших. Из соображений о лоренц-инвариантности следует, что допустима только точка зрения де Бройля и Вижье, считающая электрон точечным, или квази-точечным; каким-то волновым явлением, имеющим малые размеры. Протяженным явлением, определяющим заряд, должно быть просто электромагнитное поле, т.е. в первом приближении желательно рассматривать электрон как особенность электромагнитного поля, и эта особенность должна объяснять квантовые свойства электрона.
      Объяснять, почему вероятность нахождения точечного электрона в том или ином месте атома описывается размазанной волновой функцией, все равно необходимо, поэтому предположение, что с электроном связано еще какое-то далеко протяженное поле, сверхэлектромагнитное, как думают де Бройль и Бом, ничего не добавляет, кроме сложностей. Разрешая себе большие вольности, в моральной ли среде, или в среде гипотез, мы получаем большие возможности, настолько большие, что они делаются призрачными; легко объясняя все, мы не объясняем ничего. Вообще всю современную науку, уравнение Швингера и т.п. рассматривать не нужно, все это уже не физика, а математическая физика, но имеется один пункт - принцип Паули, он нуждается в подробном рассмотрении. При разработке модели электрона не следует забывать, что внутренние движения свободно распространяющихся частиц могут давать явления типа интерференции без всяких реальных волн.
      Если есть внутреннее движение электрона с периодическим характером, то есть параметр - начальная фаза этого внутреннего движения, которую неизвестно как наблюдать, по крайней мере, на первый взгляд. Вполне естественно поэтому, что полуэмпирическая наука, каковой является квантовая механика, рассматривает не эволюцию системы с определенным значением этого параметра - фазы, а только ансамбли систем со случайным распределением по этому параметру, и притом не с любым начальным распределением, а только с распределениями по этому параметру, в каком-то смысле равновесными. Раз распределения равновесны, ничего удивительного нет, что они описываются обратимыми по времени уравнениями. В термодинамике положение такое же - пока процессы сохраняют локальную равновесность, они обратимы. Конечно, в атоме, пока электрон крутится, распределение по фазе успевает выровняться. Системы с электроном не связанным описываются по образцу связанных систем и рассматриваются тоже равновесные по фазе распределения, но естественно, что в этом случае предположение о равновесности более ограничительно, откуда и происходит принцип неопреде­ленности. Известные мысленные эксперименты, которыми обосновывается невозможность одновременного измерения координаты и импульса, производят странное впечатление, если их понимать буквально: мало ли измерений в физике делается не совсем прямо, а косвенно; как можно доказывать невозможность какого-то точного измерения с помощью оценок по порядку величины? Но эти же рассуждения делаются вполне естественными, если их цель показать, что любое распределение после малого числа взаимодействий делается равновесным или почти равновесным, так что, рассматривая одни равновесные распределения, мы ничего или почти ничего не теряем. Конечно, приведенные рассуждения не доказывают, что квантовая механика совместима со старыми представлениями, но, во всяком случае, показывают, что вовсе не очевидно, что они противоречат друг другу, остается вопрос по существу, как всегда, пока задача не решена. И Николай Александрович привел пример модели электрона, заряд в ней был особой точкой электромагнитного поля, не требовалось менять уравнений электромагнитного поля, а достаточно только правильно сформулировать свойства особой точки, так сказать, граничные условия на особой точке.
      Логично считать, что электромагнитное поле строго классично, а все фотоны, квантовые осцилляторы и пр. - математические конструкции, описывающие не фактическое поле, а случайные его колебания, необходимость рассмотрения которых связана с тем, что о порождающих его зарядах мы не имеем полной информации, а только статистические данные. Или, быть может, только с внутренними потребностями теории.
      Как с помощью непрерывной волновой функции и дифференциального уравнения объяснить случайное движение точечных зарядов - непонятно, но к этому следует относиться как к шахматной задаче, для решения которой весьма ценной информацией является уверенность в том, что решение существует, а риск неудачи в 1%, или в 10% несущественен. В виду важности задачи и риск в 50% был бы оправдан, но психологически было бы труднее. Если же говорить о насущных практических вопросах, то главной практической нашей проблемой после создания водородной бомбы, даже более важной, является не термояд, не высокотемпературная сверхпрово­димость (Сахаров собирался строить сверхпроводящие линии электропередачи от угольных электростанций Сибири в Центральную Россию), а преобразование нашей политики, выстроенной по рецептам Розы Люксембург, и препятствующей выявлению возможностей социалистической системы. Что же касается высокотемпературной сверхпроводимости, сложная техника, основанная на большой науке, может быть хороша для оружия, но едва ли окажется практичной в большой экономике.
      Что говорит о существовании какого-то реального волнового процесса, Ψ-функции? Параобразование; и аннигиляция; идущие по тем же формулам, что и рассеяние. На тождественность электронов, их заряда, массы и пр., можно было закрывать глаза, пока они существовали от века, но если они запросто образуются, тут уж не отмахнешься. Именно параобразование указывает на то, что заряды суть особенности электрического поля, и сразу возникает вопрос об устойчивости. Особенность - это точка, вблизи которой поля обращаются в бесконечность; ну, бесконечность - это слишком много, обычно особенность - это место, где поля столь велики, что существенна нелинейность. Но какова бы ни была нелинейность, область нелинейности всегда расползается и постепенно исчезает, к тому же есть еще кулоновское расталкивание. Чтобы расползание не происходило, должна существовать какая-то важная причина. Тождественность частиц, по-видимому, однозначно указывает, что особенности должны иметь характер топологический, вроде ручек, как думает Уилер. Если заряд - топологичес­кий инвариант решения, тогда остается только существование массы.
Мир, может быть, устроен не вполне нагляд­ным образом, локализованность - совсем не обязательное свойство среды, но пока что нет настоящей необходимости приписывать недостаток наглядности реальному миру, а не недостаткам существующих теорий...В результате Сахаров решил взяться за главную практичекую проблему, квантовая же механика - наука откровенно феномено­логическая, и чтобы заниматься ее основаниями, нужно преодолеть психологический барьер.
      Уже в первом меморандуме покоробила не резкость критики общественного строя, а использование штампов и языка западной пропаганды, употребление термина "тоталитарный" и т.п. Сейчас это общепринято, но попрежнему звучит как-то некрасиво - то ли как некультурно, то ли как неостроумно, написал Николай Александрович в воспоминаниях о Сахарове после его смерти. Во-вторых, в меморандуме было утверждение, что наиболее эффективным строем является не капитализм и не социализм, а нечто среднее. Когда Николай Александрович спросил Андрея Дмитриевича, откуда он это взял, тот ответил, что оптимум всегда бывает посередине, - утверждение для естественника несколько легкомысленное. Потом оказалось, что колонизаторы всегда правы; позиция по еврейскому вопросу была откровенно просионистской, т.е. антиеврейской. Как-то в качестве последнего аргумента Николай Александрович привел слова из Евангелия, на что Андрей Дмитриевич спокойно ответил: а я не христианин. Николай Александрович растерялся и сказал, что во всяком случае это мнение надо учитывать, на что Андрей Дмитриевич ответил: я все учитываю. Андрей Дмитриевич не был спор­щиком и не был склонен подвергать сомнению свою позицию.

      В 1954 г., читая лекции по физическим основам термоядерных бомб для руководителей КБ-11 (Арзамас-16) во главе с Ю.Б.Харитоном, Дмитриеву казалось, что академики быстрее всех понимают то, что им объясняешь; Харитон слушал внимательно, записывал лекции в большую тетрадку. Однако уже через двадцать лет он так не думал, они олицетворяли собой средний уровень, на котором все понятно. Когда он направил свои замечания по поводу проекта новой программы по математике для средней школы члену Комиссии по школьным программам и учебникам академику В.С.Владимирову, из ответа последнего было ясно, что тот - не понимает; Владимиров - Дмитриеву: что касается конкретного содержания, то это решит опыт и педагогическая наука. Николай Александрович отвечает: что именно нужно, а что не нужно, педагогика решить не может, откуда бы ей это знать? То же самое с Сахаровым; с Ферми, приветсвовавшим бомбардировки Хиросимы; с курсом Ландау, превраща­ющим физику в клуб любителей математики; наука больна, смертельно больна. Записывает в дневнике: "нужна не молодежь, а мужики". Вспоминает, как Л.И.Мандельштам говорил, еще до войны: мы не ощущаем потребности какого-то объяснения уравнений Максвелла, сведения их к чему-то более глубокому. А.Н.Колмогоров (о выборах в Академию): "Хотя результат выборов и удовлетворителен, но впечатление от нашей общественности печальное. И не только от правящей сейчас группы (А.Ф.Иоффе), но и от стариков, вроде Бернштейна и Мандельштама, которые выше отстаивания всеми средствами своих личных кандидатов подняться не могут" (26.9.1943)
      КБ-11 прорабатывало разные проекты будущей бомбы: "труба", "слойка", "раствор"; из соображений секрет­ности каждый сотрудник работал только над одним проектом, но в 1949 г. Сахаров добивается разрешения Берии для Дмитриева работать и по проекту "слойка", с этого времени Дмитриев работает сразу по всем проектам. Я.Б.Зельдович был убежден, что если бы Дмитриев работал только по "трубе", она бы и оказалась наиболее эффективной, в отместку даже пытался его сослать в Челябинск-70. Растворные системы Г.Н.Флерова, которые Дмитриев забраковал как основу для создания атомного оружия (и проект был закрыт Курчатовым), были доведены им до импульсных ядерных реакторов и используются для исследований радиационной стойкости. Теория неполного взрыва (НВ) создана Дмитриевым еще в 1948 г. Годом ранее в Докладах АН СССР опубликована его статья (совместно с Колмогоровым) по теории ветвящихся процессов, здесь и появился впервые этот термин.
      А начиналось все в 1933 г., когда его, 9-ти лет, по запросу Наркомпроса, вызвали из Тобольска в Москву, и комиссия под председательством А.С.Бубнова и Н.К.Крупской, побеседовав с ним, назначила ему стипендию в 500 руб (заработная плата отца - 250 руб), выделила ему квартиру в центре Москвы, и он раз в десять дней приходил на занятия к Н.Н.Лузину - основателю московской математической школы, а преподаватели иностранных языков приходили к нему на дом, он поступил в Московский университет, будучи еще пионером, - страна заранее заботилась о своем будущем и своей безопасности.

см. также ниже, в наст.разделе, и разделе http://platonov.mkovrov.ru (найти: Дмитриев)



"Успехи физических наук", 5, 2013, Р.И.Илькаев, академик РАН, Основные этапы Атомного проекта

Фамилия Дмитриева не упомянута.
      Дмитриев студентом слушал лекции Власова, и потому знал, что изучаемые ими явления могут быть описаны (его модель неполного взрыва 1948 г. и ее дальнейшие модификации) лишь конечно-разностным аппаратом (а не дифференциальными уравнениями, и их решением конечно-разностными методами). Но так как имя Власова, а значит и Дмитриева, было запрещено, то защитить диссертации можно было единственным образом: готовое изде­лие обсчитать с помощью "классических" уравнений, подобрав подходящие коэффициенты или свойства переноса, - так и возникали доктора и академики. Ландау и Гинзбург, захватив власть в Академии, жестко за этим следили. Илькаев, может быть, уже и не помнит - почему, но знает: нельзя. И еще он знает, что существуют колебания, но нет того, что колеблется. И этим новым академикам уже не по плечу задачи, с легкостью решаемые Власовым и Дмитриевым.
      И при этом непрерывно говорят о реформе науки и образования. Похоже на театр, в котором никто не знает, зачем нужна система Станиславского.

"Успехи физических наук", т.192, №5, 2022, Р.И.Илькаев, Л.Д.Рябев, К 75-летию Атомной отрасли

Фамилия Дмитриева не упомянута.
      Приведены фотографии (с.533) "участников разработки первых образцов термоядерного оружия": В.Л.Гинзбург, Л.В.Канторович, Л.Д.Ландау. Как при этом не прыснуть со смеха?
      Об "участии" Гинзбурга и Ландау см. приложения F и H раздела "наука" наст.сайта. Что же касается Канторовича, то это - открытие. Успех физических наук.



Иван Михайлович Кудрявцев (1898-1966), актер МХАТа, "Дневники", NAVONA, 2019

Не Ленину, как это часто цитировалось, а Толстому принадлежит мысль, что в будущем театр будет выполнять функции церкви. Толстой: "театр сильнее школы, сильнее проповеди". Именно таким был МХАТ Станиславского. Для меня - точно. Станиславский говорил, что если зритель не придет на спектакль третий и пятый раз, - такой спектакль ставить не нужно. Я видел более пятидесяти различных спектаклей МХАТа, на "Трех сестрах" был 13 раз, "Вишневый сад" и "Мещане" - по 9, "Дядя Ваня" - 8, "Плоды просвещения" - 7, "Воскресение" - 6, "Чайка", "Братья Карамазовы" и "Юпитер смеется" - по 5 раз, "Зимняя сказка", "Мертвые души", "На дне", "Золотая карета"- по 4 раза; у меня к дневникам И.М.Кудрявцева личный интерес: в программке знаменитого спектакля Кедрова "Дядя Ваня" Кудрявцев числился исполнителем роли Серебрякова, но я видел в этой роли только Кторова. Чехов говорил, что у Станиславского и Немировича один недостаток: они ставят мои пьесы, ни разу не прочитав. Сразу ставят; "Три сестры" - веселая комедия, а у них чëрт-те что. Все оказалось сложнее, - "играют лучше, чем я написал". Хотя и совсем не то, о чем он писал; у него четыре молодых интеллигентных женщины, а до сих пор - везде, во всех спектаклях - три: чуть-чуть не те интонации. Так и у Кторова *
      Как известно, система Станиславского - это приложение и развитие трактата Толстого об искусстве применительно к искусству театра, и она отличается от "петельки-крючочка": теперь актеру нужно согласовывать свои действия не только с партнерами и зрителями, но и с мертвыми; во МХАТе - с Толстым и Чеховым**. Насчет Толстого это прямо не объявлялось, потому что Толстой был неприемлем ни для православия, ни для марксизма. Но всë что нужно было знать о Толстом - всë было в письмах Чехова, и все актеры МХАТа их читали. У Кудрявцева об этом написано скромно: "мхатовская публика может понять чуть более тонкие вещи, чем публика других театров" (с.139). В каждом обществе людей, говорит в трактате Толстой, всегда существует высшее на данное время понимание смысла жизни. Это понимание всегда ясно выражено некоторыми людьми этого общества и более или менее живо чувствуется всеми; если нам кажется, что такого понимания нет, то это не потому, что его нет, а потому, что мы живем жизнью, противоположной этому пониманию. И поэтому, ставя "Братьев Карамазовых", МХАТ не может не учитывать мнение Толстого: "неподобающее отношение к важным предметам", и Чехова - о Достоевском: "нескромно, много претензий"; все эти "красота спасет мир", "бога нет - и все позволено" (точка зрения Чехова на последнюю проблему изложена им в письме Дягилеву от 30.12.1902)
      И сейчас неизвестно, кто больше дал: Чехов - МХАТу или МХАТ - Чехову. Кудрявцев описывает в дневнике (с.393,4) митинг в Мелихово по случаю открытия музея Чехова: - Сегодня мы празднуем сорокалетие Анатолия Павловича Чехова, написавшего "Палатку № 7". Жаль, нет Чехова, как бы он смеялся! Митинг состоялся 25 сентября 1944 (!) года, "праздничные платья на девушках". Лоуренс Оливье, увидев чеховские пьесы в 1958 г. в Лондоне (МХАТ дал там 36 представлений): "ничего подобного я и представить не мог". Толстой и Чехов особенно не заморачивались, они писали для театра, который был тогда; они и представить себе не могли, что Станиславский, следуя им, настолько изменит театр. И теперь уже трудно представить себе, чтобы огонь, зажженный Станиславским, когда-нибудь потух.
      Толстой в трактате обозначил проблему "понять другого" как главную. Предостерегал от излишнего увлечения методом физических действий ("подробность мешает правде"). Напоминал, что истинное произведение искусства передает чувства новые, еще не испытанные людьми. Когда Пушкин пишет: ни за что на свете я не хотел бы иметь другую историю, кроме истории наших предков, - для Толстого это словоблудие, чувства изменились. Да и предписанная нам история - не история. И "буду тем любезен я народу, что" - Чехову, Цветаевой, Платонову это уже чуждо, и по форме, и по существу; не нужно распространять таких чувств. И проблема постановки пьес Шекспира выглядит иначе. У Толстого Шекспир - классик изготовления подделок под искусство. И все подражания ему: "Борис Годунов" Пушкина, пьесы Алексея Константиновича Толстого (Чехов: "Федор - Москвин плоховат"). Вирджиния Вулф: я бы сказала что Шекспир обогнал литературу, если бы представляла что это такое; и мы не знаем, что именно Шекспир думал о женщинах. Проблему закрыл совесть партии Арон Сольц: точка зрения Толстого на Шекспира ничтожна, потому что Шекспиром восхищался сам Карл Маркс.
      Удивительно, но я не помню, чтобы я приходил на какого-нибудь актера, актрису. Увидеть кого-нибудь в какой-либо роли. Такого не было. Я приходил во МХАТ. В 1901 г., когда никакой "системы" еще не было, Чехов отвечает Вишневскому на его вопросы о "Трех сестрах" и желает ему побольше денег, славы и хорошей невесты. Вишневский благодарит, но ни денег, ни невесты у него не будет, ибо кто служит в Художественном театре и любит его так, как он его любит, тот ни денег, ни жены иметь не будет: убивается не только индивидуальность, но даже какие бы то ни было посторонние желания и стремления, а уж о деньгах и жене и думать нечего. "Не подумайте, что я жалуюсь, напротив, мне это очень нравится". Уже тогда искусство театра для них означало, что никаких других проблем, кроме проблем персонажа, у актера нет. Обер-прокурор Синода К.П.Победоносцев, много лет не бывавший в драматическом театре, посетив чеховский спектакль МХАТа, был захвачен и подавлен: "что оставляют актеры для семьи, если они так отдают себя сцене?!" "Точка опоры" наверное плохая пьеса, если бы там не играл Кудрявцев. И Ленникова. Но они там играют, и тогда хорошая пьеса или плохая - одинаково интересно. Играя по "системе", вникая во все посторонние души, актеры становятся высокобразованными людьми; если играешь отношение к персонажу - здесь только любовь к себе, - тупик. Кудрявцев (с.150): чтобы знать, хорош ли спектакль, надо смотреть не на сцену, а в щелку в зрительный зал.
      Я приходил во МХАТ, - и теперь знаю, что более сложной (и более тяжелой) профессии, чем актер, не существует. И дневники Кудрявцева свидетельствуют об этом. Главный герой дневников - Станиславский и его "система" ***

      * фрагменты о работе над Серебряковым в издание не попали; авторы послесловия и предисловия к послесловию - совсем необразованные люди, они всю жизнь посвятили тому, чтобы доказать, что никакой системы Станиславского никогда не было, и Марк Захаров выписал им за это ордена "за заслуги перед отечеством", они никогда не читали трактата Толстого об искусстве, а если бы и прочитали, то ничего бы не поняли
      ** когда во МХАТ пришел Ефремов, стало не нужно согласовывать свои действия с Толстым и Чеховым; когда пришел Табаков, театр стал пошлым
      *** авторы предисловий и послесловий представили отрывки из дневников таким образом, что сначала идут последние записи, когда актер болеет и умирает - надеясь, что читатель бросит читать, не дойдя до "системы"


Сергей Караганов, "Конец господства Запада", лекция в ВШЭ, октябрь 2018

Толстой и Гагарин, гуляя по Арбату, по обыкновению спорили. Впрочем, оба не признавали "Божественной комедии". Не понимали Дантова счастья, при котором грешники осуждаются на вечные муки, а праведники - на созерцание этих мук.
      Как интересно выглядят рассуждения счастливого человека, никогда не читавшего Чаадаева, Гагарина, Платонова. Из текстов Толстого он знает только те, которые написаны до 1878 г. Замечательная лекция.


Телеканал "Культура", "Разговор с Феллини"

Феллини: я не несу людям никакого послания, у меня нет идей общего порядка; возможно, когда-то и был какой-то проект, но потом о нем позабыли; судьба художника - кормиться за счет великого герцога, князя или папы.
      Как приятно манипулировать людьми, и актерам, наверное, очень приятно, когда ими манипулируют, не дурак же был Муссолини, итальянцы тем более. Таково скромное послание Феллини.


Интервью Сокурова армянскому радио (Radio Van, лето 2023)

В июне 1875 г. в Париже фотограф Жан Бюге был осужден за мошенничество. Он вызывал покойников и фотографировал их. Заказов получал пропасть. Его накрыли, он во всем сознался и на суде представил даму, которая изображала вызванные тени.
      Те, которых он обманул, не поверили суду. Один из них сказал: "У меня умерло трое детей, а их портретов не осталось. Фотограф снял с них карточки, все похожи, я всех узнал, какое мне дело, что он сознался вам в плутовстве? У меня в руках факт"
      Спиритизм стал распространяться в России с начала семидесятых годов позапрошлого века: все газеты писали о сеансах братьев Эдди из штата Вермонт. По предложению Менделеева была организована комиссия для исследования медиумических явлений. Договорились со сторонниками спиритизма о приглашении медиумов и проведении сеансов. Комиссия провела несколько сеансов и убедилась в мошенничестве. Менделеев прочитал цикл публичных лекций о спиритизме. Достоевский удивился лекциям Менделеева: наша университетская комиссия некомпетентна. И собралась неизвестно зачем. Если даже все члены ее убедятся, что это не фокусы, а особые необъяснимые явления, - они не сознаются. Побоятся Европы. Точно Европа на них обращает внимание. Нужно наблюдать природу человека во всех ее видах. Менделеев необразован, это не Фауст, а маленький техник и ремесленник. А я ведь только верю, что спиритизм - явление, не объяснимое одной только непомерной глупостью занимающихся им. Я люблю тех, которым мерещится. А если хотите в чем уличить меня, то пусть найдут хоть строчку, написанную мной, неблагородную. И в какой-то момент Сокурову померещилось, что он должен снять Фауста, тем более, что про жителя Вермонта он фильм уже снял: о том, как нам обустроить Россию. Снял в изумительном благородном тоне "а мы просо сеяли, сеяли"
      Но тут Сокурова спросили о культуре, и он сказал: мужчина создает искусство, женщина же потребляет культуру, культура это среда победительниц, где они кутят. Мужчине Господь ничем не помогает, ни в чем. Женщинам провидение помогает во всем. Она уже одержала победу над мужчиной, мужчина уже повержен. Умирает отец, ну умер, умер, ну ладно. Погибает сын, убили на войне, ну ладно, в конце концов есть еще один. Погибает муж, ну ладно, можно два года подождать, всегда можно найти другого мужа. Мы никогда не будем для женщины единственными, самыми дорогими. Дочь будет любить больше мать, а сын, ну наверное погибнет или за какую-нибудь дуру выйдет замуж, будет жить отдельно и особо не беспокоить. И поэтому часто женщины поддерживают войну. И в этот момент Г.Григорян (Егор Глумов) понял, что жизнь удалась, он открыл то, что не удавалось никому: Сокуров - это олицетворение пошлости, эталон.
      Толстой считал "Фауст" подделкой под искусство, не связанной с чувством, а созданной по образцам, Гагарин (Николай Федоров) же считал "Фауст" плохим искусством, передающим ничтожные чувства. Фауст народных легенд, издававшихся в Германии с XVI века, был искателем приключений и авантюристом. Гете, следуя указаниям Канта, добавил шаманизм. С исследованием Гагарина он не знаком, про трактат Толстого об искусстве Сокурову сказали, что это тенденциозная статья. А если бы и прочитал, то ничего бы не понял, потому что Господь ему ни в чем не помог.
     


Телеканал "Культура" (5.1.2020), Камерный театр (Воронеж)

Англичане очень любили Чехова, но достоинства чеховских пьес, о которых писала Вирджиния Вулф, считались преувеличенными. Однако когда через 17 лет после ее смерти* МХАТ дал в Лондоне 36 представлений, Лоуренс Оливье сказал: ничего подобного я и представить не мог. И Чаплин сказал. И Питер Брук. И другие. И про Чехова тоже. И достоинства были те, на которые указывала Вирджиния Вулф: рояль, на котором сыграли наконец не только на средних октавах, но и по всей клавиатуре. И про Станиславского ("система Станиславского" - это очень просто: если зритель не приходит на спектакль второй и пятый раз, то такой спектакль ставить не нужно; на "Дяде Ване", в постановке М.Кедрова, ее и видели в Лондоне, я был восемь раз). М.Бычков ставит "Дядю Ваню" по Мандельштаму, как "мелко­паспортную галиматью"; показанный отрывок Войницкий - Серебряков ("твои статьи мы знали наизусть") ужасен, никаких следов М.Кнебель, только следы Мандельштама и О.Ефремова, ставившего Чехова как Н.Лейкина. По-видимому, когда он учился, Кнебель уже не появлялась на курсе, не могла подняться по лестнице до аудитории, а когда это случалось, он прогуливал, и они не пересекались.
      Как-то странно сказано о Платонове: после смерти стал классиком. И всё. И ни слова о пьесах Платонова. О самом Платонове**. Классиком он стал с первых текстов в "Воронежской коммуне"
      Однажды мне позвонила Мария Андреевна Платонова и пригласила на "Чевенгур". Спектакль задерживался, Л.Додин ходил по фойе и всем объяснял, что в Москве всегда возникают технические проблемы (в действительности же Додин запретил начинать до приезда Чубайса); мы болтали, и Мария Андреевна рассказывала, что ее всë приглашают в Воронеж, а она не может туда поехать: все, кто ее приглашал - градовцы. Она так и говорила: воронежцы - это градовцы, я туда не поеду. Я пытался ее разубедить, приводил другие примеры, указал в частности на Додина, но тут приехал Чубайс и спектакль начался, с задержкой на час; актеры не понимали смысла произносимого текста, и чтобы сбить зрителя с толку, режиссер заставил актеров-мужчин бегать по сцене нагишом и плавать в ванночке, а один из них ел живую трепыхающуюся рыбу***, додинцы оказались градовцами. Это было для нее так неожиданно; и какой теперь смысл ехать в Воронеж?
      Платонов о воронежском театре "Веселый скоморох": "эти актеры сами полны торжественной жизнью, так что неталантливыми они и быть не могут"; "главное, дети все поняли и смотрели и слушали всей полной проникновенной душой, так что в театре было детство и равенство, а не снисхождение до ребячества взрослых - "мудрых"; "удивительно, какая голова еще может так по-детски, в высоком смысле, жить и мыслить", "едва ли он сам (театр, руководители его) сознает, какое дело, великое и величайшее, делает; тут не только искусство, а нечто более важное", "не перевести ли нам центры культуры на человечество от 5-ти до 20-ти лет?" ("Воронежская коммуна", 1923, № 172)

6.1.2020     

      * Она умерла как Саша Дванов, она ему сестра.

      ** Платонов: "необходимо вникнуть во все посторонние души"; "он был исследователем и не берег себя для тайного счастья, а сопротивление своей личности предполагал уничтожить событиями и обстоятельствами, чтобы по очереди могли войти в него неизвестные чувства других людей"; "исследовать весь объем текущей жизни посредством превращения себя в прочих людей", "перемучиться на другое существование, которое запрещено законом природы и привычкой человека к самому себе" - это осмысление Платоновым трактата Толстого об искусстве (и МХАТа Станиславского, "система" которого и была развитием идей Толстого применительно к искусству театра; Платонов был единственным, которому удалось сделать существенный шаг вперед там, где остановились Толстой, Чехов и Станиславский). О пьесах Платонова см. материалы Платоновского центра (создан по инициативе и участии дочери Платонова)

      *** За что жюри фестиваля "Золотая маска" присудило Додину главный приз за режиссуру. Так и ставит Платонова Бычков. "Дураки на периферии", "14 красных избушек", "Родина электричества" поставлены так, чтобы Платонов в них выглядел, как ему следует выглядеть для "Золотой маски". Если у Платонова пьеса называется "Дураки на периферии", это точно значит, что дураков в пьесе нет. А ему не сказали. Да он и не знал этого Платонова, пока ему не указал губернатор, не организовал платоновский фестиваль, и не объяснил как надо понимать Платонова; в результате их тандема в Воронеже открыт ресторан "Платонов" и новая сцена Камерного театра. А в Москве нет ресторана "Толстой". Даже в Ватикане нет ресторана "Иисус". Что сразу дало возможность упомянутой Татьяне Александровне внести Бычкова в совет по культуре при президенте.


   "Чевенгур", постановка Ю.Погребнички (театр ОКОЛО)


"Чевенгур" написан к столетию со дня рождения Гагарина (тогда считалось, что Гагарин родился в 1828 г., как и Толстой). Платонову даже удалось опубликовать в первой половине 1928 г. в "Красной нови" и "Новом мире" три отрывка из романа. Еще два фрагмента, пишет Платонов в "Новый мир", прошу напечатать не позднее сентябрьской книжки журнала (в сентябре - столетие Толстого)
      На сцене - погибшая на рельсах Анна Каренина, ее роль играют две актрисы (Сашу Дванова - три актера). Когда-то на "Дяде Ване" был Толстой, он сказал Немировичу: гитара, сверчок - все это так хорошо, зачем ждать от этого чего-то другого? Немирович пишет: не следует говорить о таком великом человеке, как Толстой, что он болтает глупости, но это так; вдогонку к гитаре и сверчку у него в "Анне Карениной" на сцене еще и поезд. Желая поставить точку в споре, Погребничко разбирает рельсы.
      Тексты Платонова трудно читать, а тем более произносить, плотность мыслей и чувств в них выше чем в текстах Толстого, Чехова, Вирджинии Вулф. Их можно только переписывать, старательно, от начала до конца, шевеля губами; но очень легко играть, Платонов намного легче Чехова, именно из-за этой плотности, дающей актерам практически неограниченные возможности; нельзя только произно­сить больше одного предложения подряд: Толстой писал романы, Чехов - рассказы, как романы, у Платонова предложения-романы, сказал предложение, еще лучше - часть предложения (и ее не обязательно произносить), и нужно дать зрителю освоиться. "Карл Маркс глядел со стен, как чуждый Саваоф" - это менее чем десятая часть предложения из "Чевенгура", но здесь сконцентрирована суть диспута Толстого с Гагариным. Чепурный со товарищи всматриваются в портреты, перевешивают их с места на место, меняют освещенность, всматриваются, вновь перевешивают, с усердием, как при передвижке домов; Толстой с Гагариным наблюдают за ними, обмениваются репликами, дают советы.
      Но могут быть и исключения. В качестве экспозиции, аналогично монологу Ольги в начале "Трех сестер", может быть использован целиком пятый абзац "Чевенгура": Толстой и Гагарин не признавали "историй" Карамзина, Соловьева, Ключевского, и Платонов соглашается с ними, в семи томах-предложениях пятого абзаца им подробно изложена настоящая история, - предлагаемые обстоятельства "Чевенгура". Режиссер изящно избегает всех этих проблем, он следует Сокурову: "снимая "Одинокий голос человека", я вообще не думал о Платонове, я не вспоминал о нем"; для этого он вводит новое действующее лицо, Гедали (и сам исполняет эту роль), монолог героя и снимает всю проблематику; chevy - крик охотника при парфорсной охоте на лисиц, но в темпо-ритме спектакля нет следов охоты.

Система Станиславского была прямым следствием трактата Толстого "Что такое искусство?", Толстой обозначил проблему "понять другого" как главную. Толстой был известен и почитаем всем миром вовсе не потому, что написал "Войну и мир", и Толстой не был толстовцем. Деятельность православной церкви, говорил Толстой Гагарину, гуляя по Арбату, состоит в том, чтобы всеми возможными мерами внушить стомиллионной массе русского народа не имеющие никакого оправдания верования, которые когда-то исповедывали чуждые нашему народу люди. Толстой считал марксизм одним из неудачных вариантов развития, имеющих целью наслаждение. Три тома "Капитала" должны были внушить, что там есть что-то еще, но там было только это - удовлетворение потребностей. Только все будет доступно всем. Как они не видят, что это невозможно, удивлялся Толстой, ресурсы земли истощились бы за несколько лет, никакого "учения" не было, Маркс только копировал буржуазию. Если бы даже случилось, что предсказывает Маркс, пишет Толстой в 1898 г., то случилось бы только то, что деспотизм переместился бы: то властвовали капиталисты, а то будут властвовать распорядители рабочих, рабочие названы передовым классом, потому что ими легче манипулировать, и поэтому Станиславский, чтобы не загубить "систему", не должен был злоупотреблять именем Толстого. Я ни одного человека не люблю так как его, пишет Чехов, я человек неверующий, но из всех вер считаю наиболее близкой и подходящей для себя именно его веру, портрет Толстого Чехов всегда носил при себе. "Войну и мир", говорит Толстой, написал человек с извращенным ложным пониманием вкусом; извращенным пониманием человека и места человека в мире; он культивировал чувства менее нужные людям. Гагарин считал лучшим литературным текстом на русском языке ненаписанный Гоголем третий том "Мертвых душ"
      Но и "Войну и мир" нельзя сбрасывать со счетов; там он пишет, что солнце и земля имеют свойство как бы притягивать; не притягивать, а как бы притягивать, и Платонов в "Чевенгуре" продолжает (о деревьях): "им было так хорошо, что они изнемогали и пошевеливали ветками без всякого ветра" (и чуть позже, в "Волнах", то же самое у Вирджинии Вулф: "The leaf danced in the hedge without anyone to blow it"*), через тридцать лет об этом заговорят и физики: сила - не причина движения, а скорее ограничитель возможных движений. А пока Чепурный разъясняет Прокофию: наука только начинается**, а чем кончится - неизвестно.
      И не Ленину, а Толстому принадлежит мысль, что в будущем театр будет выполнять функции церкви; и что "театр сильнее школы, сильнее проповеди". В пятой главе трактата Толстой зафиксировал в формуле то, что всегда лежит в основе "театра переживания": "искусство начинается тогда, когда человек с целью передать другим испытанное им чувство снова вызывает его в себе". Правда дальше он допускает неточность: "и известными внешними знаками выражает его". Известными внешними знаками обычно выражают чувство, которое не испытывают; из-за этой неточности Станиславскому пришлось "театр представления" считать искусством наряду с "театром переживания", искусством второго сорта, но - искусством; для Толстого же все это очевидные вещи, дальше в той же главе он пишет: "искусство не есть проявление эмоций внешними признаками", т.е. "театр представления" - не искусство.


Лучшая сцена в спектакле - далекое тайное место, там сидит Ленин в самозабвенной задумчивости, чистоплотные красивые девушки приносят ему вкусную пищу - борщ и свинину, а негр Сэм (Никита Логинов, лучшая актерская работа в спектакле) - дамские пальчики и ямсовые лепешки; и всё уносят обратно, Ленин не может очнуться от своей обязанности, ему осталось только установить смысл жизни, выдумать что-нибудь неясное.
      Сцена напоминает кадры Феллини, запечатлевшие путь яств от плиты до тарелок необыкновенных пассажиров "Глории Н.", друзей и поклонников несравненной Эдмеи Тетуа; эти кадры напоминают нам сцену у губернатора в спектакле Станиславского "Мертвые души", неожиданность этой сцены в спектакле МХАТа и яркость исполнения всегда вызывали бурный восторг зрительного зала; кажется, что Феллини видел этот спектакль и "русской цитаты" не хочет скрывать, сцена в фильме идет под музыку "Щелкунчика". Впрочем, "Мертвые души" написаны Гоголем в конце тридцатых годов именно в Риме.
      Девицы влюбляются в него но не могут признаться и мучаются молча. Чего он там сейчас пишет, ведь жизнь, ее цели должны быть среди дворов и людей, потому что дальше ничего нет, смысл не может быть далеким и непонятным - он должен быть тут же. Напряжение сцены временами так велико, что силою своей мысли Ленин нечаянно передвигает тяжелые предметы. Роль Ленина играют два актера, один мыслью передвигает колесную пару, другой - створку распашных металлических ворот. Легко угадать и исполнителей, это Борис Смирнов (креатура М.Кнебель) и Смоктуновский (креатура Р.Сирота). Повторяется ситуация "Ноева ковчега", там среди действующих лиц - Эйнштейн, но его нет на сцене, только сила его мысли: в четвертом действии вновь появляются американцы, погибшие в пропасти в конце третьего действия - благодаря гению Эйнштейна, заранее доказавшему такую возможность (совершить путешествие в свое прошлое и внести в свое поведение в прошлом нужные изменения)

Гагарин отменил первые три заповеди (они запрещают других богов кроме Саваофа). Платонов утвердил отмену, а заповеди с четвертой по десятую заменил на одну: нельзя предпринимать ничего без предварительного утверждения своего намерения в другом человеке, другой человек незаметно для него разрешает нам или нет новый поступок. Другой человек это и все умершие. И неродившиеся. Если Толстой "поступать с другими так, как мы желаем, чтоб поступали с нами" ещë относит к мудрости, для Платонова это "только мысль, искусственное напряжение", и мысль сомнительная - ведь в том, что мы желаем для других, пишет нам Чаадаев*** во втором философическом письме, видимо, не дошедшем до Толстого, мы всегда учитываем собственное благо. В конце спектакля чевенгурцы снимают со стен Маркса и Розу Люксембург, и развешивают портреты Чаадаева, Толстого, Гагарина, Чехова, Платонова и Вирджинии Вулф, она умерла как Саша Дванов, она ему сестра. И она тоже любила паровозы.


* Кстати, "Волны" - это пьеса.

** В юности Платонов учился на физмате Воронежского университета, и там среди каких-то добрых и красивых людей, на вечерах и лекциях он видел, как затухает, меркнет утомленная еще в предках, в тысячелетиях жизнь; в основании теории относительности лежало утверждение: есть волны, но нет того, что колеблется; с наукой было что-то не так, "фундаментальная наука" оказалась наукой в организационном отношении, а вся промышленность, все хозяйство, начиная со старинных времен, держались на непрерывной, незаметной изобретательности. Через два месяца он ушел с физмата; эта ситуация для некоторых может быть сложной для понимания; сейчас мы имеем дело с мобильниками, с интернетом, и разве можно было еще недавно представить наличие таких возможностей у "мертвой" природы, - какие "чудеса" с ними соизмеримы? И человек тысячелетиями жил рядом с природой, совершенно не догадываясь о ее возможностях; а машинист-наставник, в "Чевенгуре", знает, что машины движутся больше по доброте природы, металла, чем от ума и умения людей: "любой холуй может огонь в топке зажечь, но паровоз поедет сам, а холуй - только груз" - это ведь не о кочегаре, а о Ньютоне.
      Статья Толстого "Кому у кого учиться писать, крестьянским ребятам у нас или нам у крестьянских ребят" - предмет изощренных издевательств литераторов над Толстым, а он всего лишь пророчил Платонова. Но разве мог себе представить Толстой последствия: что точные науки - согласно Гагарину и Платонову - всего лишь общие схемы видов природы, которыми уже навечно займется искусство.
      Толстой и Чехов писали пьесы для театра, который они знали; но разве они могли представить себе, что Станиславский, следуя им, настолько изменит театр, что актеры "перепишут" их пьесы. Если бы Толстой увидел как играют в его "Плодах просвещения" (спектакль М.Кедрова) Коренева и Топорков - лучше, чем он написал! - все бы бросил и писал только для театра. У Толстого это комедийные персонажи, сочувствия им не предполагалось, у Кореневой и Топоркова - сложные, глубоко чувствующие, их не понимают и они страдают, Толстой хотел посмеяться над ними, актеры восславили их. Платонов: "главное зло" - люди обладают всегда лишь частью знания", именно это "и создает трагическую обстановку". Если бы Чехов увидел как играют дядю Ваню (спектакль М.Кедрова) Б.Добронравов или В.Орлов...

*** В 1823 г. Чаадаев пишет о себе, что он всякую мысль превращает в ощущение ("я говорю это краснея"), так что вместо выражения я всякий раз нахожу только смех, слезу или жест; у Саши Дванова "вид человека возбуждал в нем вместо убеждений чувства". Чаадаев - брату: поверишь ли, мой друг, в минуты бури самые ужасные мысль о вашем горе, если погибну, всего более меня ужасала; в "Чевенгуре": себя никогда не жалко, а только вспомнишь, как умрешь и над тобой заплачут, жалко плачущих одних оставлять.



к девяностолетию Людмилы Фетисовой


  

Б.Львов-Анохин: "Я ручаюсь, что за всю свою жизнь в театре она ни разу никому неискренне не улыбнулась, не сказала ни одного неискреннего комплимента, думаю, что ни разу не промолчала, когда была с чем-то несогласна. Понимаете - ни разу!..Я не могу думать об этом без волнения...Именно поэтому у нее были недоброжелатели. Но характерно, что это почти всегда были люди мелкие, незначительно и неинтересно живущие в искусстве...Фетисова замечательно играла на сцене гордость, верность, чистоту, смелость и сама обладала всем этим".
      В "Театральной жизни" № 9 за 1960 г. В.Рыжова писала: "Когда думаешь о том, а что же самое удивительное, самое привлекательное в Л.Фетисовой, то невольно приходишь к выводу - творческая смелость, и дальше больше - творческая дерзость.  Она никогда не была робкой ученицей даже в первой своей работе".  В  "Театральной жизни" № 1 за 2010 г. (номер посвящен Центральному Театру Армии) опубликована статья Р.Кречетовой (с.21-23) - о спектакле "Фабричная девчонка", в котором главную роль исполняла Людмила Фетисова, она дала жизнь не только спектаклю, но и пьесе. Фамилию исполнительницы главной роли Кречетова не называет, судя по статье - специально; когда драматурги А.Володин или Л.Зорин мягко советовали ей играть не так драматично, чтобы не усиливать впечатления от и без того слишком острой пьесы (они хотели одного: ну, пожалейте этих, без мозжечка), - она выставляла их из уборной; их пьесы были запрещены и потому обязательны в репертуаре каждого театра.
      Н.Крымова: "Появлялись идеи создания нового театра (идеального театра, где актеры собраны самые лучшие, пьесы - правдивые, репертуар - бескомпромиссный, спектакли - гражданственные и народные) - Фетисову называли как первую актрису такого театра".
      Она играла только в плохих пьесах, ее роли незабываемы, и другого такого примера я не знаю.


Телеканал "Культура" (31.3.2019), фильм о театре "Красный факел" (Новосибирск)

Театром руководит некто Прокопьич (фамилия не названа); главный режиссер еще молодой и может только советовать; решение о выборе репертуара (материала, названий), режиссеров, актеров принимает Прокопьич; иногда спорят, но выбор за Прокопьичем; результат такой: театр это не храм, театр это придуривание, театр начинается там где кончается слово.
      И рассказывают (как известный платоновский герой) то, чего нет (а что было, что есть - остается неизвестным; и сами они начинают забывать); как, например, он, ставя "Три сестры", пользовался записями репетиций Станиславского, все его стенограммы изучал (Станиславский ставил "Три сестры" в 1901 г., когда еще не был Станиславским, а был начинающим актером и режиссером, одним из трех режиссеров этого спектакля; и никаких записей и стенограмм не было; позже он с ужасом вспоминал об этом: как я мог*...и т.д.) "Три сестры" краснофакельцев напомнило мне "Чайку" известной голландской труппы (спектакль я видел на сцене московского театра Ермоловой): Аркадина все время стаскивала штаны с Тригорина а тот пытался их вернуть на место**, с этим спектаклем они объехали всю Европу.
      Толстой и Чехов особенно не заморачивались, они писали для театра, который был тогда. Но Чехов тоже уже что-то предчувствовал: не мог забыть, как Стрепетова плакала после третьего акта его "Иванова"; не мог забыть Дузе в шекспировской "Клеопатре"; он посвятил им свою Чайку, и увидев пьесу на сцене, сказал: лучшей Чайки, чем Комиссаржевская, я и представить не могу. А потом "Три сестры": играют лучше чем я написал***. А Толстой не видел, как Коренева, через сорок лет после его смерти, играет в "Плодах просвещения"; лучше чем он написал. В 1958 году МХАТ дал в Лондоне 36 спектаклей. Отклики были одинаковые: искусство чрезвычайного, неслыханного совершенства. Лоуренс Оливье говорит: ничего подобного я и представить не мог**** Новосибирчане всë это хорошо знали, они видели Чайку - В.Капустину в спектакле В.П.Редлих, Зою Булгакову, которая потерялась в лесу и ищет отца (и - никакого придуривания!), и именитых гостей (я видел в зале "Красного факела" "Живой труп" с Николаем Симоновым и Машей А.Покидченко)
      Фильм замечательный, он дает ясное представление о театре. Это не театр-дом, не семья, а индивидуальные предприниматели, здесь не ходят и по очереди произносят текст (как Дузе*****, Чебутыкин - Лоуренса Оливье или барабанщица Покидченко) а скачут ("какая ширь моя Сибирь"), и поэтому здесь нет интриг, подсиживаний, все взаимозаменяемы******, у них есть свой зритель. Бог им в помощь.


      * История "системы Станиславского" проста. МХАТ и трактат Толстого об искусстве родились одновременно, в 1898 году. Толстой установил, что такое искусство и что такое подделка под искусство, что такое хорошее искусство и что такое плохое искусство; и Станиславский, опираясь на Толстого, сформулировал: если зритель не придет на спектакль в третий и пятый раз, то такой спектакль ставить не нужно; вот собственно и всë. Отсюда автоматически вытекают требования к актерскому искусству, мхатовские "Три сестры" 1958 г. я видел 13 раз. Вирджиния Вулф говорит: читая Толстого, ты всегда испытываешь одно и то же (причем даже не важно качество перевода): потрясение; в смысле: когда прикасаешься к оголенному проводу. Вирджиния Вулф, Цветаева, Платонов - работали по Толстому (в терминологии ХХ века - по "системе Станиславского") Также работали Коренева, Зуева, Владимир Александрович Попов, Кедров...(их много, - актеры Станиславского). В "Воскресении" Зуева играет Матрену, простая эпизодическая роль, семьсот какое-то представление, случайная публика, будничный день; после сцены Матрены и Нехлюдова в зале истерическая овация (без единого возгласа!) в течениии двенадцати минут (видимо, реакция на прикосновение к оголенному проводу); актриса в этой сцене ни разу не повышает голоса, сцена идет в середине акта (спектакль шел довольно редко, я видел его всего шесть раз). После прихода Ефремова во МХАТ все изменилось, храм стал конторой.

      ** Происходит то, о чем подробно писал Толстой в IX главе своего трактата об искусстве: то, что он называл "обеднением содержания". Механизм элементарен: сначала М.Кнебель придумывает что вершина системы Станиславского это метод физических действий; потом ученик М.Кнебель О.Кудряшов сообщает это своим ученикам а также жителям Алжира, Венгрии, Германии, Дании, Италии и Франции; когда о Кудряшове сегодня делают передачу на телеканале "Культура", ставя условием, чтобы фамилия Станиславского в передаче не упоминалась, - он соглашается, "метод физических действий" становится методом изготовления подделок; параллельно Геннадий Григорьевич Дадамян, виртузно владея родительным падежом и опираясь на положения доклада Брежнева на XXIII съезде КПСС, защищает диссертацию "Вопросы методологии исследования деятельности органов оперативного управления производством"; после чего устраивается научным сотрудником сектора социологии Института истории искусств, откуда следит за эволюцией взглядов Брежнева, опираясь на основополагающие указания Ленина и Маркса; штудирая труды раннего Маркса, Дадамян приходит к открытию, что "художественно-общедоступный" переименован в "художественный" из-за дороговизны билетов в театре Станиславского; отсюда прямая дорога у ученика Дадамяна (Прокопьича) к поиску своего зрителя, к татуировке "fuck" на спине актрисы в "Гедде Габлер" и мастурбации молодого актера на празднике фестиваля "ново-сибирский транзит" (лучший кадр фильма: пенсионерки из-за Каменки видят здесь "стремление к неслучайности и осмысленности любого жеста"), без заморочек типа "как бы нас неправильно поняли"

      *** Книппер пишет Чехову: генеральная прошла хорошо, после моего прощания с Вершининым с Савицкой сделался нервный припадок, она все кричала что нельзя так сильно играть и нельзя писать таких сцен, таких слов; я глядя на нее принялась вторично вопить, но меня убрали в другую уборную. Пьесы Чехова стали теми пьесами, которые мы теперь знаем, благодаря актерам МХАТа: Савицкой, Книппер, Лилиной, Кореневой, Добронравову, Василию Александровичу Орлову, Владимиру Александровичу Попову, Яншину, Болдуману, Вере Николаевне Поповой, Ливанову, Ленниковой, многим другим. Спасение в отдельных людях, говорил Чехов, разбросанных там и сям; актеры Станиславского и были теми отдельными людьми.

      **** Чаплин плачет; как это у вас получается: зрители без слов понимают, откуда вышел актер, что он там делал, куда уходит; всю жизнь пытался понять, как этого достичь, и мне это не удалось; словом "восторг" моего впечатления не выразить. А в это время "Вечно живыми" открывается "Современник", пьеса написана в исправление клеветнического рассказа Платонова "Возвращение". В журнале "Театр" Розов пишет: "Жизнь продолжает идти вперед. А искусство стоит. Оно стоит на той точке, на которой покинул его Станиславский. Только теперь уже оно сильно отстало от ушедшей вперед жизни". Товстоногов пытается защитить Станиславского: ведь Станиславский "естественно, не знал, как и насколько изменится духовный облик советского человека, его эстетическое чувство". Путь "Современника" от "Вечно живых" к "Голой пионерке" становится неизбежным.

      ***** Увидев спектакли Художественного театра, Дузе благодарит Станиславского за то, что у него в репертуаре нет театральных пьес, таких обычных в европейском театре, нет "парижского жанра", и что его спектакли научили ее многому и что она хотела бы каждый вечер проводить у них в театре.

      ****** "Этот артист нам точно нужен, а этот нам точно не нужен" - и где тут придуривание? Хотя выражение лица, с которым это сказано - не платоновского Шарикова (как можно было бы ожидать: "..., но матрос!", заменив матроса на режиссера), а - Иудушки Головлева; и чрезмерно простодушное.



Путин об атомной бомбе под зданием, которое называется Россией
(проблема с симулякрами)

Председатель цензурного комитета Архимандрит Амфилохий, прочитав "В чем моя вера" Толстого, сказал: в этой книге столько высоких истин, что нельзя не признать их; я не вижу причины воспрепятствовать ее изданию, но Победоносцев ее запретит. Победоносцев был человек интеллигентный, университетский, либеральный, певец европейского права, а Толстой писал, что юридические науки не имеют другой цели, кроме организации насилия; и что устройство жизни, при котором всякое личное благо приобретается страданиями других людей, основано на организации разделения властей, одни трактуют Библию, другие пишут законы о собственности, третьи исполняют, и тогда никто не чувствует противоестественности совершаемых злодейств: обокрали народ, а потом установили закон, чтобы не красть. Толстой иначе трактовал Библию, чем Победоносцев - обер-прокурор святейшего синода, наставник наследников престола и автор манифеста, призывающего всех верных подданных к доброму воспитанию детей (там было: а на нас возложить священный долг, и поэтому манифест считался ананасным); не запрети он книжку, как смотреть царю в глаза. Священники теперь должны были доказывать в проповедях, что Толстой - антихрист, и получалось, что если господь похож на своих слуг, а антихрист это Толстой, то лучше принадлежать антихристу. По правилам книга должна быть сожжена, однако сразу после конфискации тиража на имя архимандрита пошли запросы от министров, двора, сановников...Разобрали все экземпляры, Победоносцев недогядел, крутился, занимался воспитанием в чадах добра и недоглядел. Книжка вышла в Париже в 1885 г. в немецком и английском переводах, заглавие "В чем моя вера" было переведено как "Моя религия". Текст Толстого стал сигналом и знаменем истории: та форма жизни, которой живут христианские народы, должна быть разрушена, и она будет разрушена не потому, что ее разрушат революционеры, анархисты, рабочие, социалисты, японцы или китайцы, она уже разрушена на главную половину - она разрушена в сознании людей. После Толстого это стало очезримой истиной, царь уже не мог не отказаться от престола, а англичане и американцы были не в состоянии толком организовать интервенцию, потому что революция в России воспринималась как осуществление заветов Толстого; во многом она и была такой (во многих странах и культурах Толстой стал национальным святым; и вовсе не потому, что написал "Войну и мир")
      Итак: Толстой и Гагарин (Николай Федоров) утверждали, что "западный мир" основан не на "рыночных основаниях", а на насилии (автономизация - вопрос лишь о способах в организации насилия); Гагарин и Платонов утверждали, что в основании западной философии лежат симулякры "объективно", "субъективно", в то время как всякая идея, предмет - не объективны и не субъективны, они проективны, а вопросы будущего общественного устройства - надуманные вопросы, сам характер взаимодействия человека и природы ("проекты") и решает социальные задачи внутри человечества. Главной задачей интеллигенции в ХХ веке было изъятие из школьных и университетских программ фундаментальных идей Чаадаева, Толстого, Гагарина, Платонова; Толстой оказывался автором "Войны и мира", остальные - вообще не пойми кто, это и было атомной бомбой под зданием, которое называется Россией; разница во взглядах Ленина и Путина объясняется тем, что Ленин читал Толстого и не мог не учитывать прочитанного, а Путин не читал; а если бы и прочитал, то вряд ли бы понял, потому что все книги, которые он мог читать, уже пропитаны симулякрами, они не должны позволить вырваться из объятий (еще Чаадаев говорил, что либерал - бессмысленная мошка, толкущаяся в рыночном луче; и можно только скорректировать траекторию внутри луча, напр., переименовать полицию в жандармерию)

     О Чаадаеве см.  platonov.mkovrov.ru/arch.html  и  mkovrov.ru/chaad.html  ; о Гагарине см.  platonov.mkovrov.ru/note.html  и mkovrov.ru/fed.html


Пятый канал, "Опасный Ленинград. Оборотень с юрфака"

А.А.Собчак: "Социалистическая система хозяйствования создает необходимые предпосылки для последователь­ного осуществления режима экономиии во всех хозяйственных звеньях и всеми работниками. Смысл понятий "бережливость", "экономное ведение хозяйства" определяется целями, которые при этом преследуются. В условиях капитализма береж­ливость диктуется эгоистическими интересами собственников, а потому не выходит за рамки отдельных предприятий или иных хозяйственных единиц; она кончается там, где кончаются интересы предпринимателя. Экономное ведение хозяйства в масштабе всего общества при капитализме объективно невозможно, неосуществимо. Иное дело - социалистическое хозяйство. Его цель как раз и состоит в максимальном удовлетворении народнохозяйственных интересов, интересов и нужд трудящихся. Именно это и позволяет говорить, что "Бережливость - черта коммунистическая" ("Режим экономии и хозяйственный расчет", с.25)
      "Я выдвинут рабочим коллективом и на этом съезде представляю интересы рабочих" (речь идет о съезде КПСС)
      К сожалению, это осталось за рамками телепередачи.


"Крымская правда", № 93, 2013, с.2, Александр Проханов

Украинских националистов "надо демонизировать. Надо согласиться, что это никакие не славяне, что это племя шицзин, что их вывели в колбе в XIX столетии. Что однажды подо Львов прилетели инопланетяне и сбросили это со своего космического корабля. Простите, что я импровизирую, но это и есть борьба образов"
      "Путин является империалистом...Русский бизнес продвигается на Украину...Путин стоит на правильном пути, он медленно его реализует, потому что сам несвободен, потому что он сам партизан"


Телеканал "Культура", "Линия жизни", 28.9.2018
(Петр Мамонов)

Голубая черепаха ему сказала: пить вредно, и Бог есть.


Об идеологии газеты "Завтра"

Проханов "открыл, обозначил и последовательно развивает" три направления: Империя, Сталин и Бессмертие  ("Завтра", 9, 2013, с.1)
      Житель Империи Лев Толстой оставил нам ее описание: если под голодом называть недоедание, при котором люди живут, преждевременно умирая, уродуясь и вырождаясь, то такой голод существует уже около 20 лет для большинства черноземного центра (1898 г., т.29, с.221, более подробное описание "третьей" империи приведено в пятом абзаце "Чевенгура"). Толстой приходит к выводу (т.31, с.198), что именно от великих держав происходят все бедствия народов; опекаемые ими юридические и военные науки, история1 и политическая экономия не имеют другой цели, кроме благосостояния одних в ущерб другим, или - одних народов в ущерб другим.
      Английский журналист Уильям Стэд спрашивает Толстого ("Truth about Russia", 1888): представьте себе, император просит у вас совета, что ему следует сделать, - каков ваш ответ? Толстой: национализируйте землю, объявите свободу совести, установите свободу печати; если эти три требования будут удовлетворены, все остальное устроится (для победы Октября оказалось достаточно выполнить первое требование, оно обеспечило поддержку народа, свобода совести и печати уже излишество, Сталин - марксист2, там противопоставляют атеистов верующим, коммунистов - беспартийным, рабочих - крестьянам). Толстой - Э.Шмиту (1895): существующий строй жизни подлежит разрушению, в этом согласны как те, которые стремятся его разрушить, так и те, которые защищают его, уничтожиться должен строй соревновательный, капиталистический и замениться социалистическим3 (т.68, с.64)
      Гагарин: чтобы понять, что такое материя, жизнь, сознание, следует начать с постановки более простой задачи, задачи воскрешения; господство случайности, очевидно, делает воскрешение (и бессмертие) невозможным, но, обладая всегда лишь частью знания (современные компьютерные технологии - разве можно было представить наличие таких возможностей у "мертвой" природы, - какие чудеса с ними соизмеримы?), мы приходим к выводу: бессмертие не может быть признано ни субъективным, ни объективным, оно проективно (Гагарин, "Записка", ч.III), сама постановка задачи уясняется в процессе налаживания4 взаимоотношений с природой, главный деморализующий фактор в России - православие5 (жизнь после смерти). Гагарин ("Супраморализм"): "мистицизм есть принадлежность еще не дозрев­ших народов, слабых в познании природы, или же народов отживающих, отчаявшихся". А "святость есть утрата жизни, утрата и божественного" (Платонов, "Завтра", 1, 2001, с.8)


1 Толстой: "Я сейчас перечел новую и среднюю историю...и долго не мог очнуться от тоски. Убийства, мучения, об­маны, грабежи...Говорят - нужно, чтобы человек знал, откуда он вышел. Да разве каждый из нас вышел оттуда? То, откуда я и каждый из нас вышел со своим миросозерцанием, того нет в этой истории...Так же как я ношу в себе все физические черты всех моих предков, так я ношу в себе всю ту работу мысли (настоящую историю) всех моих предков...Она вся во мне, через газ, телеграф, газету, спички, разговор, вид города и деревни" (т.49, с.62)
      Гагарин ("Собор"): учебники истории - это списки лиц воевавших, или производивших перевороты; что вменя­ется им в славу; обязательность обучения этой истории совершенно непонятна.
      Толстой: проблема в том, что народ всегда образованней интеллигенции, ни один профессор не знает, сколь­ко простой мужик. Платонов поясняет: народ имеет действительный, и притом массовый опыт взаимоотношений с природой, работы, нужды и спасения жизни от истребления высшими людьми, у которых этот опыт почти сведен к нулю и там не может иметь места истина жизни, из культуры и разума элите удается ухватить только то, что содер­жится в них ради подавления людей. Президент Российской Академии Наук граф Уваров (открывший известную формулу): "У политической религии, как и у веры в Бога, есть свои догматы. Для нас один из них - крепостное право. Оно установлено твердо и нерушимо. Отменить его невозможно, да и ни к чему"
      Толстой (1893): "Я никогда не слыхал от народа выражений чувств патриотизма, но, напротив, беспрестанно от самых серьезных, почтенных людей народа слышал выражения совершенного равнодушия и даже презрения ко всякого рода проявлениям патриотизма. То же самое я наблюдал и в рабочем народе других государств, и то же подтверждали мне не раз образованные французы, немцы и англичане о своем рабочем народе" (т.39, с.52,53). У элиты не так, Шергин о Константине Симонове: "у сего "гада века своего" рев звериный, унылый, страшный... Материт убивших сына: "сволочи", "убью!" Ваши сыновья...воры, жулики. Мой любил кино, радио, спорт, уважал девушек!" Какой жалкий тупик. Жалкий реквием сыну". Элита - это то, что в биологии известно как "клетки-обманщики" (или: обратные мутанты): когда их становится много, развитие оказывается невозможным; элита и антиэлита (или: контрэлита) тождественны, выдумывают прошлое (или будущее), чтобы воспользоваться настоя­щим; элита живет самостоятельной жизнью, у нее своя политика, своя поэзия, свой спектр чувств.
      Гагарин: миф об испытании вер, о призыве варягов навязан Западом, Московская Русь не испытывала чужих вер, потому что ее собственная вера, неотделимая от жизни, подверглась испытанию и выдержала его ("Записка", ч.II). Собственная вера в то, как должны жить люди. Чаадаев: ни в летописях, ни в книгах нет существенной информации по истории России, бóльшая ее часть хранится в русской песне (сейчас она содержится в текстах Платонова: в "Епифанских шлюзах", "Джан", военных рассказах). Платонов: история как наука еще не начина­лась, история развития отношений с природой - вот история людей. Россия никогда не будет империей, и никогда ею не была; не было никаких империй, никаких великих битв, а только организованные элитами убийства. В "Чевенгуре" (chevy - крик охотника при парфорсной охоте на лисиц) о первой мировой войне всего несколько строк: "Поезда начали ходить очень часто - это наступила война. Мастеровые остались к войне равнодушны - их на войну не брали, и она им была также чужда, как паровозы, которые они чинили и заправляли, но которые возили незнакомых незанятых людей", и еще короче - об Октябрьской революции: "у власти опять умнейшие люди дежурят - добра не будет"

2  Сталин вновь и вновь приходил во МХАТ, церковь Толстого и Чехова, штудировал книжку Станиславского, изу­чая механизмы согласования своих действий с другими, как другой человек незаметно для него разрешает нам или нет новый поступок, оказывалось: под именем "системы Станиславского" скрывалось толстовство.
      Толстой стал первым в истории России - с мировой славой мыслителя, отныне Россия ассоциировалась с именем Толстого. К тому же, в мировой истории не было писателя, чьи произведения, при его жизни, были бы хо­рошо известны буквально во всем мире, и слово которого стало "сигналом и знаменем истории" (Платонов). Буду­щий нобелевский лауреат по литературе пишет (частная переписка: "Звезда",2,2007,с.234) в 1950 (!) г.: "вопреки всем видимостям, историческая атмосфера первой половины ХХ века во всем мире - атмосфера толстовская". Марина Цветаева о большевике: "Недавно с Крымского фронта. Отпускал офицеров по глазам...Себя искренно и огорченно считает скверным, мучится каждой чужой обидой, неустанно себя испытывает...берет на себя все грехи советской власти, каждую смерть, каждую гибель, каждую неудачу совершенно чужого человека! - помогает каждому с улицы - вещей никаких! - все роздал...а главное - детская беспомощная тоскливая любовь к только что умершей матери" - где здесь следы марксизма? И Цветаева благословляет его: "я люблю, чтобы деревья росли прямо, ростите в небо, оно одно: для красных и для белых". Понятно, что если вместо цепочки Маркс-Энгельс-Ленин-Сталин следовать цепочке Чаадаев-Толстой-Гагарин-Платонов, то ответы на вопрос: что нам делать по выходе отсюда из дверей, - будут разными. Чаадаев: "личная диктатура, будь она хорошая или дурная, вызванная необходимостью или лишенная настоящей основы, всегда будет печальной временной мерой". Сталинский гимн не согласован с мертвыми и потому недействителен.
      Объявил писателей "инженерами человеческих душ"; Толстой, как известно, думал об этом иначе, а Платонов пишет жене из Ашхабада, в 1934-ом, что неправильно было бы говорить о писателях, будто они родились в рубашках, они "просто подлецы. Я их и тут вижу целые кучи...Люди из песка сливки делают". В истерии вокруг имени Сталина нет ничего, кроме желания элит как-нибудь удержать свои излюбленные идеи. Да, читал Толстого, приходил во МХАТ, пытался соответствовать, но утвержденный им гимн свидетельствует о его полном служебном несоответствии, и других доказательств не нужно.

3  Толстой - Джону Кенворти (1894): "Для того, чтобы христианство было могущественным, оно должно быть сво­бодным от всякой примеси как догматизма, сентиментализма и евангелизма, так и социализма, анархии и филан­тропизма" - здесь, в письме к англичанину, речь идет о социализме, как его понимают европейцы (Гагарин: когда социальная справедливость - цель, в основании - зависть). Гагарин о национализации земли: "надо ведь это сделать так, чтобы никого не обидеть, ничего не затронуть, надо, чтоб и наука и искусство остались, надо, чтобы и люди, у которых есть теперь земля, не были обижены". О будущей Октябрьской революции Чаадаев писал: "социализм победит не потому, что он прав, а потому что не правы его противники"

4  Толстой скептически относился к проекту Гагарина: тот предполагал созыв всемирной конференции по выра­ботке стратегии налаживания отношений с природой, но это будет собрание элит, и они будут лгать, обманывать себя и других, в самых утонченных формах, чтобы как-нибудь затемнить, заглушить сознание, и так все запутают ложью, что никогда нельзя будет ответить ни на какой вопрос.
      Классическая наука не отличается от религии, она полагает: Бог пожелал, чтобы ускорение было пропор­ционально приложенной силе ("законы Ньютона"), он так восхотел. Власов: уравнения гидродинамики не зависят от конкретизации уравнений движения частиц и сил взаимодействия между ними. Ему приходится выбирать выра­жения. Говорит: степень уравнения движения зависит от объема информации о движении частиц. Что означает: законы Ньютона (к тому же, и не Ньютона, а Галилея и Декарта) - вовсе не законы (Гагарин считал их психи­ческими состояниями, он же отменил "мысленные эксперименты"; и Власов, и Дмитриев хорошо помнят, что писал Толстой в "Войне и мире" о законе тяготения). Говорит: нельзя дать универсального определения замкнутости. Что предполагает любые (неизвестные) типы связей с окружающей средой, "законы сохранения" оказываются в подвешенном состоянии. Говорит: некоторые широко распространенные физические явления не могут быть опи­саны с помощью таких понятий, как производная или дифференциальное уравнение. Например, явление диффу­зии...Разработанный Власовым аппарат статистических функций распределения упраздняет крайности (детерми­низм и индетерминизм), физика (и биология) становится проективной, закономерность - функцией цели, и уже можно говорить о налаживании отношений с природой.
      Обдумывая проект Гагарина, Платонов приходит к выводу, что гидросфера земли может быть реконструиро­вана за 100 - 200 лет (у Гагарина отрицательное отношение к научно-техническому прогрессу, тот приводит к деградации человека: нос становится органом насморка, и хотя достоверно неизвестно, происходим ли мы от обезьянских племен мартышек орангуташек, но то, что человек вырождается именно в этом направлении, почти очевидно, - обучаясь нажимать нужные кнопки различных устройств, у Гагарина же научно-технический прогресс заключается в улучшении устройства земли и тела человека)

5  Толстому казалось, что у него нет никакого учения, он просто указал на неверность переводов и толкований евангелий, попутно обратив внимание, что "0.99 зла мира" основано на оправдании насилия над людьми, употре­бляемого для защиты других людей, и что "народ голоден оттого, что мы слишком сыты" (а вовсе не потому, что ленив, пьянствует...); однако неточности переводов были неслучайными. Лесков: "разложение и распластание очезримой фальши церковного учения...произведены со страшной силой и яркостью молнии, раздирающей ночное небо", Толстой для него - "святыня на земле". Священники доказывали в проповедях, что Толстой - антихрист, и мужики говорили: если господь похож на своих слуг - попов и чиновников, и если антихрист это такой человек, как Толстой, то лучше принадлежать антихристу.
      Теоретически у православной церкви есть шанс продлить свою жизнь, объявив новыми евангелиями "В чем моя вера" Толстого и "Записку" Гагарина, однако вероятность такого развития событий мала: если в 1892 г. рек­тор Московской духовной академии архимандрит Антоний Храповицкий, будущий патриарх русской зарубежной церкви, говорит Толстому: "Что ж, если опоры церкви так непрочны, на что же опереться? Придется - с выражени­ем отчаяния - опереться на разум и совесть" (т.66, с.191), и предупреждает его о готовящемся отлучении, то сегодня, в 2010 году, протоиерей Шаргунов делает доклад на Научном совете Российской Академии Наук, разъясняя академикам "самое главное": они "должны помнить, что мир начался Богом и закончится Богом", - уже не на что опереться (точка зрения Чехова на эту проблему изложена им в письме Дягилеву от 30.12.1902); протоиерей дает указание, чтобы и впредь в академию не было доступа Менделеевым, Власовым и Дмитриевым. Проханов: "Перед отправкой на фронт в расположение роты пришел священник и все крестились". Все были некрещеные? В армию уже не при­зывают калмыков? Или их тоже окрестили? Атеистов, наверное, расстреляли...Как известно, верующих трудно отличить от неверующих: первые делают добро, следуя, например, Христу или Магомету, вторые же делают добро ради добра, "если бога нет, то все позволено" - очень наивный способ организации вражды.
      Они хорошо знают, что крепостничество, когда одна часть народа очутилась в рабстве у другой, возникло в эпоху наибольшего могущества православной церкви; (Гагарин: "Ни в одной религии нет такого противоречия между идеею и фактами, как в христианстве", "Записка", ч.III) Они хорошо знают, что по требованию православной церкви (разумеется, в борьбе с уклонениями, сектантством и расколом) отбирали детей (и конечно с благосло­вения Иоанна Кронштадского), конфисковывали имущество, высылали в Сибирь. Они хорошо знают, что именно решающие усилия православной церкви парализовали людей в 1993 (поддержка режима Ельцина в обмен на), и в дальнейшие годы (у Толстого, "Свет и во тьме светит": обокрали народ, а потом закон установили, чтобы не красть, "и церковь все благословляет это"). Таковы их предпочтения. И когда Литературный институт организовал пункт обмена валюты, и в комнате, где жил и умер Платонов, уставшие сторожа валюты пили чай, и дочь Платонова обратилась в газету "Завтра", Проханов отказал ей в публикации ее письма, таковы предпочтения. Увязли в метафорах и украшениях и ошиблись в словах: бессмертие вместо православия, империя и Сталин - вместо самодержавия и народности.


Глен Гульд. "Нет, я не эксцентрик!" - М., "Классика-XXI", 2008
     (авторы) "слышат столько всего в своей музыке, что уже не сознают невозможности это выразить. Им не дано знать, что должен делать исполнитель, чтобы дать их произведению новую жизнь" (с.90)
     "...исполнитель или должен заново сочинить музыкальное произведение, или найти себе другое занятие" (с.155), "В XVIII веке с музыкой случилась страшная беда (в этом великий грех эпохи): исполнители перестали быть композиторами" (с.156)
     "Что же до гипотетической реакции Бетховена, вернись он на землю, я не знаю, и мне, честно говоря, все равно...Не надо далеко ходить за примером, чтобы понять: темп - это категория, меняющаяся в зависимости от места и времени и зависящая от того, чем в данном месте и в данную эпоху заняты люди" (с.126)
     "Я убрал из фуги все, что Моцарт по небрежности не доработал и что вместо него пытался сделать я" (с.212)
     "...я сажусь за фортепиано только в случае крайней необходимости и исключительно с целью закрепить концепцию, сформировавшуюся во время чтения нот" (с.259)
     Годом ранее в том же издательстве вышла биография Гульда: Кевин Баззана, "Очарованный странник. Жизнь и искусство Глена Гульда". "Гульд был человеком зашоренным", "с ограниченным кругозором" (с.414); его интер­претации "основаны на воинствующем невежестве" (с.416); он, "редко "укоренялся" на чем-нибудь, кроме ковров" (с.269), "как типично шизоидная личность, Гульд стремится находить удовлетворение и смысл скорее в своем внутреннем мире, чем во внешнем" (с.342), здесь же: "он жил как бы вне своего тела (еще одна шизоидная черта)", и тут же еще один признак шизофрении: "был склонен к абстрактному мышлению". Вывод о несостоя­тельности интерпретаций основан на доскональном изучении медицинских карт Гульда: такое представление о причинно-следственных связях указывает на принадлежность автора известной научной школе (определяемой Э.Махом как "аптекарское мировоззрение"), современность такого подхода засвидетельствана блестящими отзывами Washington Post, Daily Telegraph и Chicago Tribune, приведенными на суперобложке.
     Отдельный пунктик: Гульд не был композитором. И правда: ведь Шекспир не был драматургом - критик, интер­претатор, брал готовые, чужие произведения и показывал, как надо писать, "если применять более высшую твор­ческую силу" (Андрей Платонов).
     Доктор Баззана искренно рад ранней смерти Гульда (с.338), это позволило ему занять пост редактора журнала GlennGould Magazine.
     У нас аналог: Борис Тарасов, написавший биографию Чаадаева...

"Иностранная литература", № 2, 2010, Томас Бернхард, "Пропащий" (роман)

"Если бы я не познакомился с Гленом Гульдом, я бы, скорее всего, не оставил занятий музыкой и стал виртуозным пианистом, быть может, одним из самых лучших пианистов в мире..." (с.14) Он уже предпринял восемь попыток написать "О Глене Гульде" и каждый раз они заканчивались уничтожением набросков. Он никогда не знал, как начать это сочинение ("на следующей неделе я опять буду в Мадриде, и первое, что надо бы сделать,- это уничтожить сочинение о Глене, чтобы начать новое, думал я, новое и еще более обстоятельное, еще более достоверное, думал я", с.56). Бернхард тоже не знает, как начать роман, и со злорадством публикует то, что предназначено, по его мнению, только к уничтожению. "Ровно двадцать восемь лет тому назад мы жили в Леопольдскроне и учились у Горовица" (с.11). Глен Гульд никогда не учился в Зальцбургском Моцартеуме и никогда не учился у Горовица, и Александр Белобратов в пространной вступительной статье (с. 4-10) ничего об этом не пишет. "Глен почти ничего не читал, он испытывал отвращение к литературе, что было вполне в его духе" (с.35). "Я просто читаю кипами", говорил Гульд. Читал классику всех времен и народов, от Платона до Торо, особенно русских писателей - не только Толстого и Достоевского, но и Гоголя, Гончарова, Тургенева.
      "As the streets that lead from the Strand to the Embankment are very narrow, it is better not to walk down them arm-in-arm. If you persist, lawyers` clerks will have to make flying leaps into the mud; young lady typists will have to fidget behind you. In the streets of London where beauty goes unregarded, eccentricity must pay the penalty, and it is better not to be very tall, to wear a long blue cloak, or to beat the air with your left hand" - первый абзац первого романа Вирджинии Вулф "Мелимброзия". Как несколько тактов "Гольдберг-вариаций" в исполнении Гульда. "Пропащий" - тщательно продуманное самоубийство писателя.


ТВ, 1 канал: "Саша Соколов. Последний русский писатель"
(сценарий Коли Картозии, режиссер Илюша Белов)

И здесь все началось с Чаадаева, в июне 1844 он пишет Саше Тургеневу, что всякое художественное произведение есть проповедь. Тургенев показывает письмо Саше Смирновой, та переписывает его и отправляет Гоголю. Гоголь вновь чувствует себя разоблаченным. И позже, уже написав второй том "Мертвых душ", ему был ужас: Чаадаев переоделся Гоголем, ходит вокруг и повторяет "нам нужно учиться у дьячков, нам нужно учиться у дьячков". И мировоззрение, и мечта, и проповедь Саши Соколова сформулирована Платоновым: "земля устлана розовым ковром яблок, и люди живут на подножном корму, как некий белый скот" ("Воронежская комммуна", №190, 24.8.1922)
      В пятом философическом письме Чаадаев писал: чтобы стать достоянием человечества, идея должна пройти через известное число поколений, т.е. идея становится достоянием всеобщего разума лишь в качестве традиции. Проход идей Чаадаева через известное число поколений был затруднен (первое философическое письмо, например, за которое он был объявлен сумасшедшим, опубликовано в СССР впервые в 1987 г.), - пробавлялись Баумгартеном. Насколько все было плохо, можно судить по письму Чехова Суворину (27.10.1888), он пишет: в Онегине не решен ни один вопрос, но он нас вполне удовлетворяет, потому что все вопросы поставлены в нем правильно. Онегин был довольно плоской пародией на Чаадаева (Цветаева: "Онегина не любила никогда"). Почувствовав себя Павлом Ивановичем, Чехов засобирался на Сахалин (Гагарин считал лучшим произведением русской литературы ненаписанный третий том "Мертвых душ"). Неопределенность разрешилась в 1898 г., когда вышел трактат Толстого "Что такое искусство", и теперь мы знаем, что такое искусство и что - не искусство, что такое хорошее и что такое плохое искусство, тексты Саши Соколова - плохое искусство, "последний русский писатель" в названии фильма означает, что Вова Сорокин и Дима Быков - не писатели, или не русские. Иногда вдруг становится популярным словосочетание "великий русский писатель", оно значит все что угодно (произносящие обычно трактата Толстого не читали). В реальности "великий писатель" сегодня это писатель, которому в принципе не может быть присуждена нобелевская премия (Толстой, Чехов, Вирджиния Вулф, Шергин, Цветаева, Платонов; Шолохов, приняв нобелевскую премию, тем самым признал, что он не в этом ряду); у нас еще есть формула "Пушкин - наше все", она имеет узкий смысл: мы - без Толстого (эх, Лев Николаевич - причитают - умри ты вовремя, году эдак в 1878-м, насколько мы стали бы богаче!), а сейчас еще и - без Платонова.
      Джон Глэд, лет тридцать назад, спросил Сашу Соколова, не подражает ли он Джойсу; тот отвечает: когда я писал "Школу для дураков", я еще не читал Джойса, к тому же "поток сознания" неправомерно начинают с Джойса, все это уже было в "Войне и мире". Саша Соколов вполне мог получить нобелевскую премию, но Бродский опередил его, сказав, что пятьсот тысяч тонн напалма, сброшенные американцами на Вьетнам неприятны, насколько он может судить, России, а все, что неприятно России, следует поддержать; о поэзии Бродского менее всего можно сказать, что она плохая, она - подделка под поэзию, "наряд из лоскутов" (Новелла Матвеева); о его предисловии к "Котловану" трудно говорить без брезгливости (впрочем, он ничего и не скрывает: "поймите простую вещь - и это самое серьезное, что я могу сказать - у меня нет ни принципов, ни убеждений"). Три года назад Джон Глэд, давая интервью, говорит: на издание и распространение российских диссидентов ЦРУ выделяло "немереные деньги" (в частности, издавались огромными тиражами многотомные сочинения Аксенова, которые оседали мертвым грузом, но давали возможность считать себя великим писателем); и что, спрашивает Глэд, я не должен был их переводить, о них писать, потому что все это оплачивало ЦРУ? Глэд одно время был даже директором института Кеннана - главного идеолога холодной войны; Кеннан назвал институт в честь брата своего деда, встречавшегося с Толстым, и о котором Толстой писал: "очень милый - приятный и искренний человек, хотя с разделенной перегородками душой и головой - перегородками, о которых мы, русские, не имеем понятия, и я всегда недоумевал, встречая их". Что же касается "потока сознания", то тут Саша Соколов стоит на позиции "европейской" литературы" и "европейской" критики, у Толстого же, Вирджинии Вулф, Платонова главное в "потоке сознания" - противостояние потоку сознания, это не "европейская" литература; если еще Чехов считал "правильную постановку вопроса" достаточной, для Платонова уже это не составляет всей задачи, у него: нужно понимать людей настолько верно и настолько быть к ним расположенным, чтобы не только суметь их точно изобразить, но и помочь им указанием, реально выполнимым, - что и составляет главную задачу художника (быть поэтом в прозе для прозаика мало: на одной поэтической мелодии, хотя бы и очень вдохновенной, большого произведения создать нельзя); это требует от прозы "мысли, действия и пророческой решимости"



Телеканал "Культура", "Мечтая о себе другой. Марина Неелова"

О Нееловой писать сложно.
      И сложно объяснить - почему.
      Гоголь приходил к Чаадаеву, делал вид, что дремлет, по обыкновению, а сам все примечал: лысинка на лбу, морщинки по обеим сторонам щек, привычка распространять копии собственных писем, желание быть полков­ником, напялить на Россию новую шинель. В одном из неотосланных писем (все - читали! - и шепчутся) о "Ревизоре": циничная пьеса. Всë университеты, они развращают русского человека, ему нужен Часослов. Не быть тебе полковником, недостает змеиной мудрости, будешь Акакий Акакиевич...Если это отсечь, то - другой набор чувств, по существу уже не имеющий к Гоголю никакого отношения*
      Финал "Трех сестер" написан во время путешествия на Сахалин, ждал своего часа. "Дуйские казармы для семейных я не забуду никогда" - это предложение он также убрал из "Сахалина", считал такого рода упоминания о себе неуместными (после Сахалина любая пьеса воспринималась Чеховым как водевиль: другого жанра в драматур­гии не существует**), убраны также "пророческие" слова, поучающие интонации; и дуэль барона и Соленого - это Сахалин, прототип любил Лермонтова, написал поэму "Сахалинó"***...Если это отсечь, то все равно можно поста­вить хороший спектакль****
      Неелова - актриса театра "Современник", что существенно; "Современник" больше, чем театр, это - миссия; в течение первых десяти лет существования (когда происходит формирование актерских индивидуальностей) в театре не было поставлено ни одной классической пьесы. Строго говоря началом "Современника" можно считать момент, когда к Станиславскому в качестве секретаря был приставлен В.З.Радомысленский*****. А.Б.Покровская, одна из основательниц театра, вспоминает (на ТВ): три ключевых слова определяли актера "Современника". Главное из них - третье (известная транскрипция с французского "я думаю", их так и называли - "французы"), оно стало критерием порядочности******, Виктор Розов разъяснял: "Жизнь продолжает идти вперед. А искусство стоит. Оно стоит на той точке, на которой покинул его Станиславский. Только теперь уже оно сильно отстало от ушедшей вперед жизни". Правда, Б.Л.Пастернак писал в частном письме: "вопреки всем видимостям, историческая атмосфера первой половины ХХ века во всем мире - атмосфера толстовская". И эта кажущаяся неразбериха продолжается до сих пор. Неелова-Раневская никому не дает играть. Она просто уничтожает партнеров по сцене. Квашу, Гафта. Всех. В пьесе, в роли ничего этого нет. У Кваши та же трость, что и в двухсерийной эпопее Рошаля (где он играл Карла Маркса), те же интонации. Но Неелова их гасит! И филигранную работу с тростью (метод физических действий!) зритель не видит, зритель на него и не смотрит.
      О "Крутом маршруте". Концлагеря - изобретение лорда Китченера. Они были апробированы в Южной Африке, потом в США, и далее - на оккупированной англичанами и американцами территории России: в 1918-20 там содер­жался каждый шестой житель. Потом управление ими было захвачено десантом Троцкого. Если это отсечь...Новелла Матвеева (2011):
Сброд                                    
(Вопреки истории само́й)
Одну лишь дату жалует   
                                                            на свете:
"Тридцать седьмой!      
Тридцать седьмой!      
Тридцать седьмой!
"...   

В фильме Ингмара Бергмана "Тюрьма" (по собственному сценарию) герой фильма говорит: должен быть суд, и бомбардировка Хиросимы должна быть квалифицирована, как преступление №1 в истории человечества. Оказалось же, что это - "великое деяние самого мирного, самого боголюбивого народа на земле", все встают, "браво!", со слезами на глазах, они не боятся Вирджинии Вулф*******


* Лев Николаевич Толстой и Николай Павлович Гагарин, по обыкновению, гуляли по Арбату и Николай Павлович говорил, что самый великий русский писатель - это Гоголь, о чем должен был засвидетельствовать ненаписанный им третий том "Мертвых душ"; и что уже в первом томе мы видим у Гоголя, хотя и смутное, представление чего-то греховного в торге мертвыми душами. Толстой не соглашался: Гоголь - огромный талант, и небольшой, несмелый, робкий ум. Толстой сомневается в величии человека, писавшего ужасную, отвратительную чепуху: разве найдется на свете сила, которая бы пересилила русскую силу, и тому подобный вздор. И во многих письмах. И в удивительно нелепой заключительной сцене "Ревизора". В третьем томе, думаю, было бы все то же самое...Ни о чем не могли договориться, Толстой считал "Фауста" подобием искусства, так как оно не связано с чувством, а создано по образцам, Гагарин же считал "Фауста" плохим искусством, передающим ничтожные чувства (впрочем, оба не при­знавали "Божественной комедии", не понимали Дантова счастья, при котором грешники осуждаются на вечные муки, а праведники - на созерцание этих мук)
** Если мы вспомним, что спектакли в Глобусе начинались в два часа дня, т.к. могли идти только при дневном освещении, что зрителями были портовые моряки, и те, которых мы называем "бомжами", что для человека с положением посещение театра считалось неприличным, что роли Джульетты и Офелии исполнялись мужчинами, что во время представления среди публики разносили еду и напитки, что после представления двое актеров в мужских костюмах и двое - в женских платьях исполняли разнообразные танцы, - возникает сомнение, что водевиль родился во Франции, все пьесы Шекспира несомненно водевили.
*** Видимая история написания пьесы коротка. Письмо Чехова Книппер от 20.5.1900 начинается словами: "Милая, восхитительная актриса, здравствуйте!", следующее письмо, от 9 августа: "Милая моя Оля, радость моя, здравствуй!" В этот же день он начинает пьесу и в сентябре заканчивает, изобразив себя Протопоповым. "Три сестры" были "веселой комедией", продолжением диалога с Авиловой, прощанием.
**** Эфрос: "актер не может быть умным человеком". По крайней мере он, Эфрос, лично с этим не сталкивался. Более того, он не знает такого примера в истории театра. В "Трех сестрах" у него все актеры должны были подпрыги­вать. Ощущение своей несостоятельности, невозможности сыграть Чехова, а только пародии на спектакли МХАТа, само по себе трагично, и к тому же может казаться подходящей заменой чувств чеховских героев (как у Погребничко и его эпигонов: Някрошюса, Туминаса и др.), и тогда чеховские пьесы оказываются трагедиями, а сам Чехов - фило­софом. У него: вот снег идет - какой смысл? Точно, философ! - заключает Погребничко. Актеры же Станиславского в лучших своих ролях оказывались умнее авторов-классиков. Примеры многочисленны. Манилов М.Кедрова был ин­теллигентный, доброжелательный человек, немножко фантазер. Его отношения с женой были нежны и трогательны. Предложение Чичикова о мертвых душах он встретил мужественно, и только Лизанька чувствовала всю глубину его потерянности и беззащитности перед непостижимым: граница между сатирой на русский сентиментализм и гимном русскому сентиментализму в исполнении Кедрова была неуловимой. Это ужасно, сокрушался Стани­славский, как в прошлом я мог диктовать актеру, что он должен чувствовать, где и как сидеть, стоять, двигаться, говорить.
***** Система Станиславского стала приложением и развитием трактата Толстого об искусстве применительно к театру и заметно отличалась от "петельки-крючочка": теперь актеру нужно было согласовывать свои действия не только с партнерами и зрителями, но и с носителями "высшего для своего времени миросозерцания", т.е. с Толстым и Чеховым (а сегодня - еще и с Платоновым). Станиславский говорил в конце жизни: Чехов - самый жизнерадостный человек из всех, кого я знал. Станиславский - Чехову: "Если б я услыхал, что Вы сделали преступление, я бы ни на секунду не усомнился в Вашей правоте". Чехов (1900): о Толстом пишут, как старухи об юродивом, всякий вздор, я ни одного человека не люблю так, как его, я человек не верующий, но из всех вер считаю наиболее близкой и подходя­щей для себя именно его веру. Толстой пишет в 1898 г. (год основания Художественного театра): если бы даже случи­лись предсказания Маркса, то случилось бы только то, что деспотизм переместился бы; то властвовали капиталисты, а то будут властвовать распорядители рабочих, рабочие названы передовым классом, потому что ими легче манипу­лировать.
****** Чехов так не считал: "Сколько остроумия, злости и душевной нечистоты потрачено, чтобы придумать эти гадкие слова и фразы, имеющие целью оскорбить и осквернить человека во всем"
******* Они ее не понимают; ни Цветаеву, ни Платонова; не жалуют; миссия завершена.

к юбилею Басилашвили

Басилашвили: "В Советском Союзе человек с интеллигентной внешностью считался негодяем".
     Например, Товстоногов. Видимо, как негодяю, ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Или Мравинский.
     Басилашвили десятилетиями читал с экрана телевизора стихи о советском паспорте: читайте, завидуйте, я - гражданин Советского Союза. Считался эталоном интеллигентности. Оказался негодяем.


Ректор ГИТИСа Заславский. Поздравление

Мне позвонил (это было лет двадцать назад) главный режиссер одного из московских театров и поблагодарил за рецензию на поставленный им чеховский спектакль. Сказал, что были и другие рецензии, упомянул Вульфа и Заславского, но они были обыкновенные, формальные и как всегда ничего нам не давали. Несколько раз повторил, что "актерам понравилась". Он был явно расстроен моей статьей, его заставили позвонить мне, и он позвонил.
      И я вспомнил другой случай. Лет за десять до этого я написал статью о Художественном театре, и так как МХАТ - московский театр, и это указано в названии, я предложил ее журналу "Москва". Статью прочитала Наталья Борисовна Бабочкина и написала мне большое письмо. Статья ее очень заинтересовала, но она большая по объему и нет никаких шансов, что ей дадут опубликовать ее, а сокращать нежелательно. В результате стечения ряда случайных обстоятельств статья была опубликована в журнале "Наш современник". Самое интересное, почему я об этом и говорю здесь, случилось позже. Через несколько месяцев мне звонит зам.главного редактора журнала "Наш современник" и просит немедленно привезти какую-нибудь статью: председатель союза писателей РСФСР Ю.Бондарев не подписывает им финансовые документы, пока в планах редакции не значится моей статьи. В тот же день я приезжаю со статьей "Похвала театральной критики". Он спрашивает: а это не о театральной критике? О ней. Такую статью мы печатать не будем. Но вы же просили статью? Да, любую, но не о театральной критике, театральной критики не существует, мы не можем печатать статей о том, что не существует. Даю ему другую статью, он вызывает секретаря и при мне не взглянув на статью дает указание: в набор. Прошло еще какое-то время и я понял, что ее действительно не существует. Если б не случай, эта мысль могла и не прийти мне в голову.
      Однако она существует: Шекспир, "он брал готовые, чужие произведения - и, переписывая их, показывал, как надо писать...это критика в идеальном виде" (Платонов); Толстой, его трактат об искусстве; Станиславский - попытка осмысления трактата Толстого* применительно к театру ("система Станиславского"). Но к моменту рождения наставницы Заславского И.Соловьевой "совесть партии" А.Сольц и ведущий театральный критик В.Блюм установили, что Толстой - враг, в том смысле, как это слово определено в библии (но не в современных переводах), образовав таким образом коллектив спаявшихся людей нужными гранями один к другому; пайка производится под давлением, при этом "сжатие мозга", по наблюдению Платонова, доводится до такой степени, что если бы кто-то из них вздумал прочитать трактат, то мысли Толстого уже не смогли бы преодолеть сопротив­ление извилин; высказывания Соловьевой о Станиславском - не следствие маразма, как это пытаются представить, а результат современных технологий. Кроме Соловьевой наставниками Заславского были Минкин и народный артист России Райхельгауз; именно в театре Райхельгауза был постален издевательский спектакль о Толстом; Заславский служил завлитом в театре Райхельгауза, его театр стал центром по продвижению Минкина в президен­ты России; последний обещал Заславскому пост министра культуры, и вот он уже ректор** ГИТИСа; поздравляем.

* по-видимому, эта связка: Толстой - Станиславский и взволновала Ю.Бондарева, автор "лейтенантской прозы" оказался не подверженным влиянию современных технологий; что и обеспечило возможность публикаций ряда моих статей в "Нашем современнике", "Дне" и "Завтра". С Бондаревым, Ст.Куняевым и Прохановым я не знаком. Сольц, Блюм и Минкин, по моему мнению, малоотличимы от Ст.Куняева, Проханова и Мединского, никто из них не допустил бы к печати ни "В чем моя вера", ни "Что такое искусство"
** впрочем, что возможно в России, невозможно было бы, скажем, в Корее, где Лю Ëн Мо, Толстой и Ганди - три святых прошлого, занятых поиском истины (Лю Ëн Мо - ученик и последователь Толстого)

       
НАУКА
       

"Успехи физических наук", 3, 2016, В.А.Бедняков, Д.В.Наумов, О.Ю.Смирнов. Физика нейтрино в ОИЯИ

"Наблюдаемые осцилляции нейтрино говорят о том, что по крайней мере у двух из трех массовых состояний нейтрино масса не равна нулю, что позволяет установить нижние границы масс нейтрино" (с.239)
     "Наличие ненулевых масс нейтрино важно для построения современных теорий элементарных частиц, объяснения строения Вселенной, в частности масса нейтрино отвечает за образование крупномасштабных структур во Вселенной" (с.261) Наука больна, смертельно больна, говорит Дмитриев.


"Успехи физических наук", 12, 2012, В.А.Алешкевич. О преподавании специальной
теории относительности на основе современных экспериментальных данных

Автор пытается решить сформулированную Н.А.Дмитриевым ("О физике и философии") проблему: как сделать преподавание СТО еще более понятной на среднем уровне знания, и совершенно непонятной на низком и высоком.
      Историю СТО автор почему-то начинает с Пуанкаре (1898 г.), а не с работы Томсона 1881 г., в которой введено понятие электромагнитной массы, получен релятивистский вывод о предельном значении скорости света и стрем­лении электромагнитной массы к бесконечности при приближении ее к скорости света. Противоречия, обнаружива­ющиеся в электродинамике движущихся сред, с результатами классической механики были сняты после введения в 1887 г. Фохтом "лоренцевых преобразований"; им же доказана и инвариантность относительно этих преобразований волнового уравнения.
      Историю с близнецами автор сопровождает комментариями о перегрузках.


Еженедельная газета "Своими именами", № 1-2, 2011, с.6
В.И.Секерин. "Джентльмены удачи" в науке. Этюды о шарлатанах"

Автор предлагает исключить изучение теории относительности (ТО) из программ школ и вузов. Приведены убеди­тельные аргументы. Ему отвечает вице-президент РАН В.В.Козлов: "Уважаемый Владимир Ильич! В соответствии с решением экспертной группы по физике...оснований для исключения из учебников раздела, посвященного теории относительности, нет".
      И действительно, чтобы быть последовательным, сначала нужно вернуть первому и второму "законам Ньютона" имя Галилея, а третьему "закону Ньютона" имя Декарта, все три они называются у Декарта "правилами" и опубликованы им, когда Ньютону был один год; собственно, Ньютон и перевел их в "законы", назвав их "Axiomata sive leges motus" ("Аксиомы или законы движения"), с помощью "или", что давало ему временное право на "законы" до 1992 г., когда церковь, наконец, сняла все обвинения с Галилея, однако к этому времени уже и сами "правила" стали сомнительными, вышли книжки Власова "Теория многих частиц" (1950 г.) и "Статистические функции распределения" (1966 г.), и правила стали временными договоренностями (как и закон сохранения энергии), уместными в тех случаях, когда под них уже подогнаны эмпирические коэффициенты; в этих условиях вопрос о постулате постоянства скорости кажется несвоевременным, он никогда никому не мешал (после исключения ТО из программ количество шарлатанов в физике не уменьшится), релятивистский вывод о предельном значении скорости света получен Джозефом Джоном Томсоном и опубликован в 1881 г. (Эйнштейну два года), этого оказалось достаточно, вплоть до наших дней, для выстраивания стратегии экспериментов при высоких скоростях, и никакая ТО здесь ни при чем. А марксизм, который преподавался десятилетиями, хотя еще Толстой считал его одним из неудач­ных вариантов развития, имеющих целью наслаждение? То же самое с аристотелевой "демократией", которая, по определению, не распространялась на рабов, модифицировалось лишь понятие "раб", и когда Вирджиния Вулф в своем первом романе ("Мелимброзия") дала ей современную формулировку "собрать войско и завоевать какие-нибудь обширные земли, чтобы устроить там все по-хорошему", то ее немедленно объявили душевнобольной. На сложность проблемы указывала и Мария Кюри-Склодовская: "детей лучше топить, чем заключать в современные школы".


"Наука и жизнь", № 1, 2011, Фазли Атауллаханов (МГУ) об учебнике Ландау

"Это типичный памятник автору, который был, мягко говоря, малоприятным человеком...Учебник Ландау - пример того, как устроена у нас вся наука. Берешь текст русской статьи, читаешь с самого начала и ничего не можешь понять, а иногда сомневаешься, понимает ли автор сам себя. Конечно, крупицы осмысленного и разумного и оттуда можно извлечь" (с.7) В качестве примера годится наиболее известная статья Ландау "О несостоятельности работ Власова по обобщенной теории плазмы и теории твердого тела", приведена в приложении 3 раздела "Власов" наст.сайта


Телеканал "Культура", "Млечный путь Роальда Сагдеева", 17.12.2012 г.

Организовывая травлю Власова, Ландау подбирал студентов, которые бы писали письма в ЦК о несостоятельности работ Власова, Сагдеев и был таким студентом. С тех пор его вели, пополняя ряды "своих". Он занимался решением уравнений, о справедливости или несправедливости которых ничего неизвестно, а потом и тех, о которых известно, что они неправильны, постепенно переставая отличать первые от вторых; Н.А.Дмитриев говорит, что к этой физике следует относиться, как к спиритизму, летающим тарелках и телепатии, она опустила науку ниже астрологии.
      Фильм замечательный. У Толстого в "Плодах просвещения": "блестящий ряд самых точных опытов гениального Германа, Шмита и Иосифа Шмацофена несомнено подтвердил..." - как будто воочию увидели и услышали Германа, Иосифа Шмацофена.


"XLVII Всерос.конф. по проблемам физики частиц, физики плазмы..."
посв. 100-летию проф.Я.П.Терлецкого, М., РУДН, 2012

Профессией Терлецкого была травля А.А.Власова, школа Ландау-Гинзбурга высоко ценит его.


"Наука и жизнь", 6, 2010, к.х.н. Петр Образцов и Никола Тесла, с.57-60

Ложь в том, что Тесла ученый, а правда в том, что Тесла изобретатель-неудачник с незаконченным высшим, надо жить не по лжи, как учили академики Гинзбург и известно кто, а то меня уволят.


"Успехи физических наук", 12, 2011: Е.Б.Александров, П.А Александров, В.С.Запасский, В.Н.Корчунов, А.И.Стирин. Эксперименты по прямой демонстрации независимости
скорости света от скорости источника

Авторы полагают, что баллистическая гипотеза Ритца ими опровергнута, и ожидают нобелевской премии за 2012 год. Подтверждение гипотезы Ритца М.А.Дуплищевым (опыты были инициированы Президиумом АН Украины) не приняты к публикации (В.Л.Гинзбург осуществлял тотальный контроль), опубликованы дочерью Дуплищева в Днепропетровске в 2008 г.


Телеканал "Культура", 2009, "Острова", Людвиг Фаддеев

"Мы до сих пор не знаем, вселенная ограничена или нет", "не исключено, что абсолютного времени никакого нет", "в закрытой вселенной энергия в обычном смысле равна нулю, тогда времени нет, время не движется".
      "Когда говорят, что у нас есть что-то, что мы не видим и никогда не увидим и не знаем, ну тогда этого нету".
     "Cтремление к чуду - это, конечно, от необразованности, от несчастной жизни, от давления может быть там церкви или что-то еще, но это - придуманное, а естественное человеческое все-таки чувство - это хочу знать, любознательность".
     "Какой процент в Союзе Писателей являются настоящими писателями, и какой процент в Академии Наук является настоящими учеными - здесь мы сильно выигрываем". Это непонятно. Как считать процент? Чехов подал заявление в Союз - его не приняли: оказалось, Чехов описывал своих героев не в том виде, как следует; можно ли его считать настоящим писателем? Исходя из аналогичных соображений Менделеев, Власов, Дмитриев не были допущены в академию ("школа Фаддеева", согласно критериям Власова, как и "школа Ландау" - школы в организационном отношении), можно ли Менделеева, Власова и Дмитриева считать настоящими учеными? И потом: механика, скажем, не отвечает на вопрос, действительно ли ускорение тела пропорционально силе, этот вопрос не обсуждается, отклонения от "закона" запрещены, результаты наблюдений объясняются особенностями сил трения. И как быть с жидкостями? газами? электронами? В механике - координата, скорость, а какая координата у атома газа? Он испытывает сто миллионов соударений в секунду. Какая координата у электрона? Законами называются договоренности, о "фундаменталь­ности" и речи нет.
     О молодых: "они менее образованны, вот я меньше образован, чем мои родители, а мои дети и внуки меньше образованны, чем я, и я считаю, что это очень печально*". Толстой в "Войне и мире" пишет: ведь в законе тяготения не утверждается, что солнце или земля имеют свойство притягивать, там говорится: имеют свойство как бы притягивать; сейчас этого уже не понимают.

* и через четыре года он опять вспоминает (УФН,5,2013), что он ученик Фейнмана, который верил, что есть колеба­ния, но нет того, что колеблется, - и это, конечно, печально


"Вопросы философии", №1, 2011, С.В.Девятова, В.И.Купцов, "Судьба учения Н.Коперника"

"В 1992 г. на основе заключения специальной комиссии по делу Галилея Церковь официально приняла решение о том, что в 1633 г. она совершила ошибку, а Галилей был реабилитирован" (с.97) Пройдет еще несколько столетий, и католическая Церковь, следуя стратегии, намеченной II Ватиканским собором, почувствует потребность в покаянии.

"Успехи физических наук", 5, 2009

Гинзбург (с.526): Говоря о причинности подразумевают обычно два разных утверждения: 1) будущее не может влиять на прошлое, 2) будущее однозначно и непрерывно определяется прошлым (эта концепция используется в курсе Ландау при выводе уравнения Шредингера).
     Эту концепцию Мах еще в XIX веке называл аптекарским мировоззрением.


"Вестник РАН", № 10 (2011), Герардус 'т Хоофт, лаур. ломоносовской премии РАН за 2010 г.
"О постулате свободы воли в квантовой механике"

"Я отстаиваю точку зрения, согласно которой нужно полностью отбросить старый образ мышления - необходимо перестать думать в терминах "наблюдателей", "систем", "измерительных приборов", и "результатов измерения". Вместо этого нужно сконцентрировать внимание на "физических переменных" и "физических состояниях" и их "полных описаниях" (т.е. он говорит о физике Власова, первого лауреата ломо­носовской премии, за 1944 г., не называя имени Власова)
      "Если мы захотим понять, почему и как возникла какая-либо ситуация во Вселенной...мы сможем справиться с такого рода задачей лишь в том случае, если у нас будет представление о полном классе всех возможных конфигураций наших переменных"
      "Единственным источником неопределенностей в предсказаниях должен быть тот факт, что на практике ни начальное состояние, ни бесконечно точные значения констант Природы неиз­вестны" (Власов: ни законы)
      "Законы Природы, определяющие ее развитие, сложны. Это означает, что абсолютном боль­шинстве случаев нет никакой возможности предвидеть, что в точности произойдет...придется делать "аргументированные догадки"
      "Нельзя изменить настоящее, не имея в виду некоторого изменения прошлого. Изменение прошлого, связанное с крошечным изменением настоящего, должно быть чрезвычайно сложным"
      "Свобода выбора...это не свобода изменения настоящего без изменения прошлого, это свобода выбора начального состояния и возможность узнать вне зависимости от прошлого, что же произойдет в будущем" (во-первых, мы не знаем начального состояния, и во-вторых, начальные условия могут быть следствием таких внешних воздействий на систему, которые противоречат исходным принципам, на которых основаны описания системы)
      "Несложно привести аргументы в пользу того, что даже самый быстрый компьютер, какой только можно вообразить, не сможет заранее вычислить, что же сделает господин Конвей (выпьет или не выпьет кофе), просто потому, что Природа производит свои собственные вычисления гораздо быстрее, чем когда-либо это сможет сделать любой прибор, построенный человеком из ее элементов. Нет никакой нужды требовать большей свободы воли"


"Вопросы философии", 4, 2010, А.И.Липкин. Две методологические революции в физике -
ключ к пониманию оснований квантовой механики

Автор не знаком с работами Н.А.Дмитриева "О квантовой механике", "Об основаниях квантовой механики", "О толковании квантовой механики", "О физике и философии" и др.


"Теоретическая и математическая физика", т.160, №2, 2009
Н.Н.Боголюбов, А.К.Прикарпатский, У.Танери: "Структура вакуума..."*

     "...рост массы носит в действительности полностью динамический характер и не является следствием преобра­зований Лоренца, как это утверждалось в специальной теории относительности Эйнштейна"
      "...все так называемые релятивистские эффекты не имеют ничего общего ни с приведенными выше преобразова­ниями Лоренца, ни с таким искусственным эффектом как "сокращение" длины и "замедление" времени. Нет также разумной причины отождествлять массу частицы и ее энергию и наоборот. Касаясь интересного физического эффекта, называемого аннигиляцией частиц, необходимо подчеркнуть, что он не имеет никакого отношения к превращению масс частиц в энергию"
     "...Ео=mос² не имеет никакого отношения к реальной энергии частицы, т.к. ее происхождение полностью опреде­ляется отдаленными объектами Вселенной и она не может быть использована для описания каких-либо физических процессов, в противоположность хорошо известным утверждениям теории Эйнштейна о гигантской внутренней энергии, запасенной внутри массы частицы" (с.259)

      * в развитие известной работы О.Н.Репченко 2005 г.


"Наука и жизнь", № 2, 2014, Г.Рязанцев (МГУ): "Проблема "нулевых" в работах Менделеева"

"Эфир, о котором говорит Менделеев, состоит из элементов, он атомарен, он неоднороден, он прерывен и дискретен. Он имеет структуру" (с.77)


"Успехи физических наук", №7, 2023, А.Н.Рубцов, К вопросу об измерениях в квантовой механике.

"Желательной видится картина, в рамках которой и исследуемая система и макроскопический прибор, и наблюдатель описывались бы одними и теми же законами". Эта мысль прямо следует из известного высказывания М.Тэтчер о деньгах (приводится). Принцип причинности понимается автором как задача Коши.


"Успехи физических наук", 9, 2012: Ю.Л.Болотин, Д.Е.Ерохин, О.А.Лемец
"Расширяющаяся вселенная: замедление или ускорение?" (обзор)

"Для динамических форм темной энергии возможен целый ансамбль различных сценариев: Большой разрыв, Большое хныканье, Большой распад, Большой треск, Большой поздний завтрак, Большой всплеск и т.д....Авторы обзора проследили несколько десятков этапов эволюции вселенной вплоть до фантастических времен ~ 10100-200 лет...Дальнейшее изучение кинематики и динамики расширения Вселенной надолго обеспечит работой как космо­логов-экспериментаторов (наблюдателей), так и теоретиков"
      "Успехи физических наук" так долго возглавлял лауреат нобелевской премии по физике Гинзбург, что незаметно превратил его в журнал юмористический. Другой пример:
      И.Д.Новиков ("Черные дыры, кротовые норы и машины времени", УФН, 2016, т.186, №7, с.792): "будущее влияет на прошлое с самого начала, но ничего в прошлом изменить нельзя"


"Теоретическая и математическая физика", т.174, №2, 2013
А.А.Логунов, М.А.Мествиришвили: "Невозможность гравитационного коллапса"

О невозможности образования черных дыр.


"Успехи физических наук", 4, 2010, Г.Р.Иваницкий. XXI век: что такое жизнь
с точки зрения физики

"...в живой природе существовали и существуют лишь два "вида": приспособившиеся и вымершие" (c.365)
      Возможно, "живое - это флуктуация". "По-видимому, Вселенная, возникнув, не была предназначена для жизни. Живая материя - это та часть всей материи, которая при равных шансах в игре научилась выигрывать, вытесняя неживую" (с.366)
      В.И.Кляцкин возражает (УФН,11,2012,с.1235): "наряду с многочисленными вероятностными моделями...имеется прямой универсальный путь к описанию возникновения с вероятностью единица стохастических сруктур в случай­ных средах"
      Иваницкий отвечает (там же, с.1244): "становится очевидным, что дальнейшая дискуссия, хотя и интересная, о механизмах зарождения жизни на нашей планете на данном этапе развития космофизики и биофизики корректно неразрешима. Однако, чтобы объяснить, по крайней мере, те факты, которые уже накопила биология, необходимо от модели, предлагаемой Кляцкиным...перейти к моей модели"
      Кляцкин не согласен: "Кластеризация положительного случайного поля как закон природы" ("Теор. и мат. физика", т.176, №3, сент.2013)
      Ю.Н.Корытов (УФН,2017,т.187,№2, "Жизнь возникла как генетический код"): предложен бимолекулярный сценарий происхождения жизни. Возможно, настоящая гипотеза послужит стимулом для исследования в этом направлении.

"Успехи физических наук", 4, 2010, В.П.Реутов, А.Н.Шехтер. Как в XX веке физики, химики и биологи отвечали на вопрос: что есть жизнь

"...расширяется разрыв между знанием и пониманием" (c.395), сократить разрыв должна "общая теория цикличности" (с.406)


"Москва", №8, 2011, И.Р.Шафаревич, "Из истории естественно-научного мировоззрения"

"...вера в существование единого закона и лежит в основе естественно-научного мировоззрения" (с.138) Когда-то, может быть, это и было так; но уже в XIX веке такое мировоззрение называли "аптекарским"


Телеканал "Культура", 2.12.2011, "Линия жизни", академик В.Е.Фортов

"Могу сказать совершенно однозначно: если говорить о фундаментальной науке, то лучшего места для занятия фун­даментальной наукой, чем Российская Академия Наук, нет на белом свете"
      О проекте "Комета Галлея": "Она была предсказана на основании ньютоновской механики. Появление кометы было моментом истины, появится комета Галлея - значит, правильная теория Ньютона, не появится - значит, непра­вильная". И в других случаях, - было ощущение: он так и думает.


К 75-летию ОЛЕГА ТАБАКОВА

В тот вечер, когда в Малом играл Остужев, Борис Добронравов, если сам не занят в спектакле, шел на Остужева. Когда в "Современнике" играет Гафт, и Табаков сам в этот вечер не занят в спектакле, стремится ли Табаков увидеть игру Гафта? Мчится ли Гафт на Табакова? Это диагноз. Если бы Пьер Скрипкин пришел в сегодняшний МХТ, он долго бы обнимал Олега Табакова, но жизнь богаче литературы и Табаков пошлее, молодцеватее, любого персонажа русской драматургии; от "театра переживания" у него осталось лишь одно переживание - как изо­бразить чувство, которого не испытываешь, как изобразить качества, которыми не обладаешь.


"Вестник РАН", т.81, №8, 2011, с.675
Ю.Д.Гранин, "России нужен официальный национализм"

Провокация.


Телеканал "Культура", 21-22.12.2011, академик К.Г.Скрябин: лекции о геноме

Впервые об органотворении и способах построения организма говорит Гагарин (Николай Федоров) в IV части своей "Записки" (там же: никакими общественными перестройками судьбу человека улучшить нельзя, ключи находятся у природы, в возможностях природы, в возможности изменения этих возможностей). Основные принципы анализа возможностей природы (общие для плазменных, биологических структур, кристаллов) сформулированы Власовым (ленинская премия 1970 г.), они отличаются от методов классической физики. Впрочем, это настолько общеизвестно, что лектор имен Гагарина и Власова не упоминает, просто сказав, что несчастны те, кто не знает прошлого - у них нет будущего, и сразу переходит к новым открывающимся возмож­ностям помощи хворающим людям, причем медицина им понимается в том смысле, в каком об этом говорил Гагарин (см.раздел Гагарин наст.сайта, найти: медицина), т.е. что медицина - не наука (по крайней мере, не относится к естественным наукам), а фундаментальность он понимает в смысле Ландау: следование классическим образцам, и через какое-то время ты получишь те же результаты, какие ранее получили другие.


"Вестник Рос. нового ун-та", сер."Человек и общество", вып.1, РосНОУ, 2015, Б.И.Седунов
("Модель роста численности населения земли в XXI веке")

"Нет сомнений, что гиперболический закон, действовавший на протяжении тысячелетий, должен измениться на протяжении нескольких десятилетий" (с.9), в любом случае это предвещает "коренную ломку традиций, мировоззрения, целей и стремлений людей и общества" (с.10)


"Дружба народов", № 9, 2010, Георгий Малинецкий (зам.дир. по науке ИПМ РАН им.Келдыша)
о "проектировании будущего"

Проект "Сколково" как симулякр (симулякр это точная копия предмета, оригинала которого не существовало).
      "Главным индикатором чиновники федерального уровня до сих пор считают долю выделенных средств, которые пошли "на поддержку и создание инновационной инфраструктуры". Двадцать лет тотального и бесплодного создания всех и всяческих инфраструктур" (с.177)


"Наука и жизнь", № 11, 2010, академик Владимир Устинов (дир. Института физики металлов)
"Чудес в этом мире не бывает"

"...не нужно смотреть на нанотехнологии как на некое чудо, которое решит все наши проблемы. Такого не будет! Чудес в этом мире не бывает...А деньги власть, не очень понимающая суть дела, выделяет немалые" (с.30)
      "Я глубоко убежден, что надо вычленять очень понятные - даже житейски понятные - отрасли науки и техники и выделять на них средства...И соответствующие отрасли промышленности должны стать локомотивами, которые вытянут всю экономику. Подчеркиваю, не наука, а промышленность...все-таки основа - это промышленность и сельское хозяйство. Тут не должно быть иллюзий" (с.31)


"Вестник РАН", т.79, №12, 2009
Е.М.Дианов, академик РАН, "Новые оптические материалы"

"Как известно, Интернет сейчас потребляет больше энергии, чем вся авиация в мире, за счет преобразования оптического сигнала в электронный и обратно в оптический в волоконно-оптических сетях связи. Решение этой проблемы очевидное, но не простое..." (с.1061)


"Успехи математических наук", т.65, вып.5, 2010
Л.Д.Беклемишев. "Теоремы Геделя о неполноте и границы их применимости.I."

"...в литературе можно найти много разных утверждений, называемых теоремой Геделя..." (с.63)


"Успехи математических наук", т.64, вып.2, 2009 (к юбилею Израиля Моисеевича)

"Дорогой Израиль Моисеевич!..Вам принадлежат многие основополагающие результаты и концепции в математике 20 века..." (с.3) Концепции и фамилия засекречены.
      P.S. Расшифровка дана в вып.6, где, в частности приведена информация о работах Израиля Моисеевича для "объектов" ("как тогда называли научные центры в Сарове и Снежинске"): "По существу, упомянутые работы открывали новую эру в естествознании" (речь идет о переводе прикладных задач с машин "Мерседес" на "БЭСМ-1" и "Стрела"); "поставленные Правительством задачи были решены, а вклад Израиля Моисеевича Гельфанда в эту работу был отмечен Сталинской премией 1953 г." (и, добавим, он стал чл.-кор.РАН). Дневник А.Н.Колмогорова за 31.12.1943(!): "Гельфанд провожал меня из института до метро, объявлял себя моим учеником, и горевал, что его с Райковым не выдвинули на Сталинскую премию" (в вып.6 не упомянуто, что Гельфанд - ученик Колмогорова). В расшифровке также не указано, что разработки Гельфанда не приняты Н.А.Дмитриевым: изучаемые явления требовали (по Власову) для своего описания конечно-разностного аппарата как принципиального фактора, решения же классических уравнений конечно-разностными методами вводят высшие производные с весом, отличных от реальных значений. Зачем им "БЭСМ-1" и "Стрела", когда у них есть Коля Дмитриев, удивлялся Колмогоров.


"Успехи математических наук", т.64, вып.5, 2009 (С.П.Новиков о В.А.Арнольде)

"Из текста видно, что Арнольд, во-первых, искажает факты, а во-вторых, не понимает самого важного: что это значит - создать теорию относительности" (с.191)
      Он же о А.С.Кронроде: "...он был агрессивен, талантлив и неумен. Эта последняя черта способствовала раз­рушению некоторых его чрезвычайно ценных начинаний в вычислительном деле" (т.65, вып.4, 2010, с.203)


П.С.Ланда, В.Г.Ушаков: "Развитие турбулентности в неоднородных средах",
Междунар.школа молодых ученых, сб.трудов, Москва-Клин, ИМАШ, 2012

"Основной вопрос состоит в том, можно ли описывать турбулентность в рамках динамических уравнений (динами­ческим называются уравнения, решение которых однозначно определяются некоторым набором правил и алгорит­мов, а также начальными условиями)...Во многих случаях используются динамические уравнения, даже не задумы­ваясь о том, можно ли это делать. Пальму первенства здесь держит замечательная наука "Механика". Многие специ­алисты по механике, даже очень квалифицированные, не хотят и слышать о том, что динамический подход к некоторым известным и очень важным техническим задачам в принципе не может привести к правильному их решению", когда исследуемая система принципиально не является динамической.
      "Наверное, можно привести много примеров, но я (?) приведу только два из них, очень важные с технической точки зрения" (с.310)
      Фамилия "Власов" не упоминается.


"Успехи математических наук", т.64, вып.4, 2009
А.Ю.Колесов, Н.Х.Розов. "К вопросу об определении хаоса"

"В настоящее время нет единого и устраивающего всех определения хаоса. Общепринятым является лишь тот факт, что основной характеристикой хаотической динамики должна быть существенная зависимость от начальных условий" (с.127)

Труды VIII междунар.колмогоровских чтений. Ярославль, 2010
А.В.Боровских, Н.Х.Розов: "Что же такое "процент"?

"...полноценного освоения темы "Проценты" в основной школе добиться невозможно в силу объективных положений возрастной психологии и уровня общей подготовки учеников" (с.28)


"Вокруг света", №1, 2011, "Апология просвещения"

В.А.Успенский: "Никто не знает, и я в том числе, чему именно надо учить в школе (мне кажется очевидным, например, что все должны знать таблицу умножения, но я с изумлением обнаружил, что не могу с полной убедительностью обосновать это сейчас, в век карманных калькуляторов" (с.128). Николай Павлович Гагарин знает. Николай Александрович Дмитриев (кстати, математик) знает. А Владимир Андреевич Успенский не знает.

"Вестник Московского университета", сер.9, филология, №6, 2009
В.А.Успенский. "Колмогоров и филологические науки"

Колмогоров (в изложении автора статьи): "мышление человека, прежде чем стать логическим, было языковым" (с.20). Не следует доверять Успенскому.


  Toon Tellegen, 1992 ("Иностранная литература", № 10, 2013, с.183)

Один человек додумался до смысла жизни,
выбежал на улицу,                                        
   кидался к прохожим, говорил: "Послушайте!
Все не так, как вам кажется!"                       
и, путаясь в собственных словах,                
объяснял это                                                  
всем и каждому,                                            
и все и каждый были поражены -              
вот оказывается, в чем смысл жизни...      
надо же, кто бы мог подумать...                 
качали головой,                                            
сбивали с себя языки пламени,                   
прыгали в канавы, реки, звали на помощь
либо удалялись в раздумии.                        

      Влияние Д.Хармса

(перевод с нидерландского Нины Тархан-Моурави)


"Вестник НГУ", сер.философия, т.11, вып.2, 2013, с.106
В.Г.Ищенко (Забайкальский гос. гуманитарно-педагогический университет им. Чернышевского)
"Театральная сущность современного российского общества"

"Потребность в театральности возрастает, прежде всего, с уcилением кризисных явлений в политике, экономике, социальных отношениях и общественном сознании"
      "Циничность современных "маскарадных" представлений, искореняющих этические ценности человека, стремит­ся установить собственные законы средствами как политической, так и экономической власти"


"Вестник МГУ",сер.7,№2,2012, Встреча с Н.В.Мотрошиловой

"Были и другие моменты, которые были фундаментальными в официозной марксистской теории. Например, нужно было исходить из идеи прямого, необратимого и как бы гарантированного прогресса...Я же в то время в этом не просто сомневалась, но полагала, что с такими "идеями" и умонастроениями, выраженными марксизмом, нужно бороться". "Цивилизацию я трактую как общий "ответ" человеческого рода на историческую необходимость его выживания, сохранения и развития" (с.101), никаких следов сомнений, борьбы.
      Толстой: напрасно меня упрекают, будто я пишу, не зная экономической науки, в частности, того, что "открыл Карл Маркс": "Я внимательно прочел "Капитал" Маркса и готов сдать по нему экзамен" (1895), марксизм - "отсталое и исполненное тех же недостатков, неясностей, противоречий, нелепостей, как и все европейские политико-экономи­ческие учения" (1900), "будут те же дворцы, гастрономические обеды, сласти, вина, экипажи, лошади - только все будет доступно всем...как они не видят, что это невозможно" (1889), удовлетворение потребностей на уровне "куль­турных стран" истощило бы земные ресурсы за несколько лет, социализм и капитализм по существу не отлича­ются друг от друга, потому что спор идет о том, какой из способов производительнее, т.е. приводит к наиболее быстрому истреблению топлива, уничтожению природных ресурсов. "Если бы даже случилось, что предсказывает Маркс, то случилось бы только то, что деспотизм переместился бы. То властвовали капиталисты, а то будут властвовать распо­рядители рабочих" (1898), рабочие названы передовым классом, потому что ими легче манипулировать.
      Воззрения Аристотеля дежат в основании цивилизационных отношений, Гегель - крупнейший теоретик "граж­данского общества", Кант и Гегель объяснили, что такое свобода. Толстой: основанные на этих воззрениях юридичес­кие науки, политическая экономия, финансовая наука не имеют другой цели, кроме благосостояния одних народов в ущерб другим. Чаадаев: Гегель не выносит управления большинства, диалектика Гегеля возможна только в таком языке, где любое существительное может стать по своему желанию инфинитивом, а Аристотель и цивилизационные отношения - можно ли при этом не прыснуть со смеха.
      Кант: "материя может быть сжата до бесконечности, но в нее никогда не может проникнуть другая материя", "всякая материя обладает изначальным притяжением как основной силой, относящейся к ее сущности", "как растения, так и животные тела образуются из жидкой питательной материи", "нет ни одной метафизической задачи, которая бы не была разрешена или для решения которой не был бы здесь (в "Критике чистого разума") дан, по крайней мере, ключ". Гегель: "диалектика дает возможность истинное отличать от ложного", "одна лишь философия способна постичь действительное отношение между солнцем и планетами", "другие науки, сколько бы они не пытались рассуждать, не обращаясь к философии, они без нее не могут обладать ни жизнью, ни духом, ни истиной", "представление об одинаковой скорости движения легких и тяжелых тел является умозрительной абстракцией и следствием интеллигентской наивности и неполноценности Галилея, который обходился без понятия и разума". Они думают, что любой вопрос может быть разрешен в рамках текста. Гагарин ("Записка"): "дитя нисколько не смущается, когда ему говорят, что его куклы неживые существа; они живы в душе дитяти". Всех мужчин, располагающих достаточными средствами, Кант наделяет гражданскими правами, Гегель - певец империи: "Самого императора - эту мировую душу - я увидел, когда он выезжал на коне на рекогносцировку. Поистине испытываешь удивительное чувство, созерцая такую личность, которая, находясь здесь, в этом месте, восседая на коне, охватывает весь мир и властвует над ним". Платонов полагает, что при таких основаниях упадок сознания и мысли лишает людей самой возможности понимать причины и источники зол и отдавать отчет в мотивах собственных действий.
      "У меня язык не повернется сказать, что когда американцы бомбили наших братьев-славян, они сознательно хотели развязать варварство" (с.110). Платонов согласен: сначала демократия базировалась на рабстве, на эксплуатации других стран, а начиная с Хиросимы - просто на убийствах, найдя для себя спорт и утешение в истреблении других.
      "Из диалога с Вадимом Репиным я поняла, что он считает, что в работе клеток, в генетических композициях заложены как творческие, конструктивные начала, так и деструктивные, разрушительные" (с.109) Гагарин: источник зла - не в природе человека, а вообще в природе, в ней господствуют законы случайного блуждания; и Платонов, опираясь на Гагарина, формулирует: налаживание языка с природой и есть основное требование к общественному устройству.
      "Но у каждого деяния есть автор. И есть несколько степеней ответственности, записанных и нормативно, и законодательно. Но эта цепочка не анализируется, до реальных авторов не доискиваются, и получается, что никто не несет никакой ответственности" (с.103). Автор - Неля Васильевна Мотрошилова.
      Мотрошилова о Хайдеггере см., найти: мотро


"Вопросы философии", № 10, 2009, А.А.Гусейнов, академик РАН
("Философские заметки")

"Конечной целью, организующей и направляющей жизнь, должно быть бессмертие" (с.9)
      "По-видимому, общественные законы, какими бы объективными они ни были, нельзя трактовать как детерминирующую основу деятельности людей. Они являются результатом их деятельности" (с.13) У Гагарина (Николая Федорова): "Идея вообще не субъективна, но и не объективна, она проективна" ("Записка", ч.IV). По-видимому, упоминание имени Гагарина запрещено.


"Вестник РАН", т.79, №12, 2009, Н.А.Макаров, дир.института археологии РАН,
"Археологическое изучение северо-восточной Руси..."

"Непосредственные археологические следы уничтожения монголами сельских поселений Северо-Восточной Руси пока не выявлены, однако раскопки в городах приносят новые свидетельства трагических событий 1237-1238 гг. Я имею в виду недавние находки в Ярославле, где во время охранных раскопок на Стрелке, в древнейшей части города, были открыты подполья жилищ и ямы XIII в., в которых похоронены жители города, погибшие в ходе военных действий". Кого с кем?

"Наука и жизнь", № 1,2 (2009), академик Андрей Зализняк,
"О профессиональной и любительской лингвистике"

Против академика Фоменко, автора новой хронологии (см. раздел "Наука" наст.сайта). Фоменко - дилетант-фантазер, не владеющий азами исторической лингвистики.
      "Основной принцип изменений в языке был открыт лишь в XIX веке, и это самое великое достижение истори­ческой лингвистики...Принцип состоит в том, что внешняя форма слов языка меняется не индивидуальным образом для каждого слова, а в силу процессов - так называемых фонетических изменений (иначе - фонетических переходов), охватывающих в данном языке в данную эпоху ВСЕ без исключения слова, где имеется определенная фонема"  (№1,с.22)
      Далее приводится пример, почему мы говорим боб - боба, но лоб - лба: "Единственное решение, удовлетворяющее принципу всеобщности фонетических изменений"состоит в том, что прежде в этих словах "были разные фонемы o1 и o2 (чем именно они фонетически различались, мы не знаем, но нам существен здесь прежде всего сам факт их нетождественности). В дальнейшем в силу своей нетождественности они вели себя по-разному; в частности, при добавлении к слову окончания -а одно из них выпадало, а другое нет. А в позиции без такого добавления они совпадали в современном едином о".
     Вот, оказывается, почему мы не говорим бба, а боба: из-за принципа всеобщности. Зализняк: "Мы живем в эпоху торжествующего дилетантизма" ("Фома", 2009, №3).
     У Фоменко наверняка есть ошибки. Много ошибок. Но его работы по новой хронологии столь значительны, что нападки "профессионального лингвиста" Зализняка - всем известная басня.
      Г.Малинецкий, зам.дир. по науке ИПМ им.Келдыша: "Вспомним, Ньютон в конце жизни полагал, что и оптика, и механика это что-то второстепенное, а вот по-настоящему важны новая хронология...Сейчас, очевидно, академик Фоменко вышел на уровень Ньютона" ("Вопросы философии", №8, 2011, с.22)


"Новый мир",6,2012, Андрей Ранчин. А было ли "Слово..." в начале?
Споры о подлинности "Слова о полку Игореве" и книга академика Зализняка

"Имена языческих богов соединены в "Слове..." с христианскими элементами, причем языческие божества упомина­ются без уничижения, не именуются бесами, не считаются порождениями ложного сознания, соблазнительными и губительными фантомами. А именно так, уничижительно, трактовались боги дохристианской Руси в древнерусской книжности" (с.161)
      "Так или иначе, версия о создании "Слова..." в конце XII столетия остается, на взгляд автора этих строк, только гипотезой" (c.171)


"Вестник НГУ", т.15, №3, 2016, акад.РАН Молодин, к.и.н. Скобелев.
"Учебно-научные результаты реализации в Новосиб.гос.университете в 2015 г. проекта исследований по фундаментальным проблемам археологии и этнографии Северной и восточной Азии в рамках рос. науч. фонда"

"Определены особенности масляничных состязаний старожилов Верхнего Приобья в начале XX в. Показано, что они довольно разнообразны, при этом одни были широко распространены, другие носили локальный характер. Наряду с кулачными боями, борьбой на поясах, конными бегами и взятием снежного городка практиковались палочные бои, перетягивание на руках, борьба "на локотках", поднятие коня за передние ноги и "кривояшские кулачки". Сравнительное изучение этих видов состязаний с бойцовским практиками других этнокультурных групп русского населения в Сибири и Европейской России может открыть новые перспективы в изучении традиционной мужской состязательности и традиций мужской культуры в целом" (с.16-17)
      "В 2016 г. участники проекта планируют продолжить исследования" (с.19)


        РЕКТОРАТ
     

"Ректор Садовничий..." (телеканал "Россия", 2009)

Такая же развесистая клюква, как известный фильм Ромма. Ну, добился включения в группу, которая имела некоторое отношение к упомянутым в фильме работам по космонавтике, должен же парторг где-то получать допол­нительный приработок, с государственной премией в придачу (сам "ученый" получил специальное образование в университетском семинаре, и руководителя своего семинара Б.С.Митягина он дважды четко называет в фильме Митянин), понятие "профсоюзный академик" никто не отменял. Что же касается восторженных слов в фильме о Садовничем, раздающихся из уст иностранных ученых, - вежливые люди.


Издательство "Русский мир" в 2008 г. выпустило книжку "Петр Яковлевич Чаадаев". Почти все книги о Чаадаеве выходят под редакцией Б.Тарасова, и эта тоже. Тарасов приводит биографические данные: первая публикация в "Телескопе"(1832 г.) - заметки об архитектуре. А там написано: "Христианское бессмертие есть жизнь без смерти, совсем не то, что обыкновенно воображают: жизнь после смерти". Смещение акцентов - специализация Тарасова. Телевизионный ведущий спрашивает у него: трудно писать о человеке, которого так не любишь? Выгодно, промолчал Тарасов, и занял пост ректора Литературного института.
     

В Ставрополе вышел "Метапоэтический словарь-конкорданс драматического текста А.П.Чехова", где приведены случаи употребления Чеховым слов "энциклопедия", "язык", "творчество", "театр", "драма" и "пьеса". Автор словаря - В.П.Ходус. Словарь составлен следующим образом: войти в интернет, набрать слово "энциклопедия", потом команду "найти" и выбрать подряд из собрания сочинений Чехова все предложения с этим словом; и т.д. О составлении конкорданса на юбилейной конференции "Универси­тетская наука - региону" Ходус докладывал следующим образом: им "систематизированы контекстные высказывания ключевых топосов энциклопедического описания метапоэтики".
     Региону помог, а с названием конкорданса метапоэт не справился: в конкордансе использованы все тексты, а не только драматические; в том числе и писем. Руководитель проекта "Филологическая книга СГУ" - доктор социологических наук, профессор, ректор Шаповалов В.А.


Анатолий Смелянский. Биография как история любви       

Он поступал в школу-студию МХАТ как рабочий, рабочего должны принять. Не приняли. Пошел в справочное бюро, ему дали адрес вдовы Булгакова, он написал ей: люблю, люблю Булгакова. Пройдет какое-то время, и ему удастся опубликовать комментарий к собр.соч. Булгакова: система Станиславского - насилие мертвой буквы над жизнью, она актеру не нужна (вроде системы Менделеева - насилия над учеными). Но этим сыт не будешь, и он написал рецензию на спектакль Ефремова по "Утиной охоте", в каждой строчке которой: люблю, люблю Ефремова. И тот взял его в театр завлитом. Люблю, люблю Горького, я сам из Горького, я воспитан Горьким, он мне как брат; МХАТ пропадал от насилия мертвой буквы, Ефремов спас театр, он мне как брат. Защищается по "бытованию" драматургии Горького "как целого явления" и назначается заместителем худ.руководителя театра. Получив корочки, требует снять имя Горького (как символа всего мертвого) с названия театра. Люблю, люблю Табакова, Ефремов - пьяница, люблю родину, все эти годы я практически один руководил театром. Табаков предоставляет ему место ректора школы-студии. Люблю (c горящими глазами), люблю родину...Марк Захаров выписывает ему орден "За заслуги перед отечеством". Люблю, люблю Америку, я из Горького, Израиль Бейлин, автор гимна США "God bless America", из Тюмени, Тюмень - это старое название Горького, Горький и Тюмень побратимы, мы с Израилем родственники, он мне как брат...И - преподает в США историю своей любви; я и сейчас выделяю по четыре часа в день для руководства театром, помогаю Олегу...Там знают: Смелянский - это Станиславский сегодня.
      На "Вишневый сад" (постановка Станицына) пришел Чаплин, Яншин сказал "кланялась вам дочка Дашенька" и Чаплин заплакал. После спектакля спрашивал, как это у вас всех получается: зрители без слов понимают, откуда вышел актер, что он там делал и куда уходит, я всю жизнь пытался понять, как этого достичь, но мне это не удалось, словами "восторг" моего впечатления не выразить; такой истории Художественного театра ректор не знает совсем, ведь ни царизм, ни советская власть тут не при чем. Метод физических действий, как элемент системы Станиславского, вне системы, вне мировоззрения (Толстого, Чехова, Платонова) - способ изготовления подделок под искусство или плохое искусство.

      К 110 годовщине театра Швыдкой и оба наших ректора (бывший - Табаков, и нынешний - Смелянский) написали сценарий: пригласим на ТВ старую актрису, из доефремовского МХАТа, спровоцируем ее, пусть благодарит нас, а мы ее окунем,- будет весело. Над ней издевались: Табаков, Швыдкой, Смелянский, Серебренников, Безруков, Тенякова...Нéлюди.
      Она, кажется, и не заметила. Жаль. Перетончили...Или сделала вид, что не заметила.

* Примечание: сейчас ректор - Золотовицкий, клон Смелянского


К Л Ë В А Н Ы

("ТВ Центр", 10.3.2015, "Право голоса", ведущий Роман Бабаян: о русофобии)


В каждом обществе, говорит Толстой, всегда существует высшее на данное время понимание смысла жизни, оно и определяет высшее благо, к которому стремится данное общество. Это понимание всегда ясно выражено некоторыми людьми этого общества и более или менее живо чувствуется всеми. Если нам кажется, что такого понимания нет, то это не потому, что его действительно нет, а потому, что мы живем другой жизнью, противоположной этому пониманию. Толстой был первым в истории России - с мировой славой мыслителя, и Россия стала ассоциироваться с его именем. В мировой истории не было писателя, чьи произведе­ния ("В чем моя вера"(1) и др.) при его жизни были бы хорошо известны буквально во всем мире, и слово которого стало "сигналом и знаменем истории" (Платонов). Анализ текстов Библии, выполненый Толстым, произвел больший переворот в умах и душах людей во всем мире, чем все предыдущие революции, и все последующие(2). Следуя Толстому, Гагарин отменил первые три заповеди (они запрещают других богов, кроме Саваофа), как сеющие вражду. Платонов утвердил отмену ("Карл Маркс глядел со стен, как чуждый Саваоф"), а заповеди с четвертой по десятую заменил на одну: "Нельзя предпринимать ничего без предварительного утверждения своего намерения в другом человеке. Другой человек незаметно для него разрешает нам или нет новый поступок". "Другой человек" - это и все умершие, и неродившиеся.
      К 1895 г. Толстой приходит к выводу, что существующий строй жизни подлежит раз­рушению, уничтожиться должен строй соревновательный, капиталистический и замениться социалистическим (не марксистским(3): все будет доступно всем - как они не видят, что это невозможно, удовлетворение потребностей на уровне "культурных стран" истощило бы земные ресурсы за несколько лет; социализм по Марксу и капитализм по существу не отличаются друг от друга: и там и там - удовлетворение потребностей(4)) Гагарин: никакими общественными перестройками судьбу человека улучшить нельзя; когда социальная справедливость - цель, в основании - зависть; человек - не царь природы, и о нем нельзя сказать, что он создание природы, он результат именно недосоздания(5); то, что до сих пор придумано людьми для обеспечения своего существования (семья, государство), является различными формами взаимного страхования, но так как природа не принимала при этом никакого обязательства, такое страхование нельзя считать действительным, налаживание языка с природой и есть основное требование к общественному устройству, и тогда соревновательность, частная собственность и разделение властей обессмысливаются, научно-технический прогресс заключается в улучшении устройства земли и тела человека, повышение не производительности труда, а - прочности существования, сбор "верного" урожая - такого, который бы гарантировал неухудшение свойств почвы.
      В своем пятом письме Чаадаев пишет нам: как бы ни копаться в сокровенных глубинах своего сердца, мы там ничего не найдем, кроме мысли, унаследованной от наших пред­шественников. Он же первый обратил наше внимание на то, что она не содержится ни в науке, ни в существующих религиях, и первый указал на нелепость западного канона вообще и уж точно неприменимость его для России (в наказание наука числит Чаадаева западником, на бесхитростность науки указал Толстой: все, что противоречит интересам застольных классов, считается ненаучным). Чаадаев: "С того дня, как мы произнесли "Запад" по отношению к самим себе, - мы себя потеряли"; стоя лицом к лицу с Западом, и видя западную цивилизацию как она есть (как "плод насилия, завоевания и захвата"), сами становясь Западом, мы теряем способность выйти из этого порочного круга, из которого Запад выйти неспособен ("для них же это невозможно") "из-за пагубного влияния суеверий и предрассудков, наполняющих умы европейцев", "русский либерал - бессмысленная мошка, толкущаяся в солнечном луче; солнце это - солнце запада". Немецкая философия, в частности, объяснял Чаадаев, обязана исключительно немецкой грамматике, позволяющей любому глаголу поставить в соответствие отглагольное существительное, а любое сущест­вительное может стать по своему желанию инфинитивом, и поэтому немецкие философы больше других путаются в причинах и следствиях. Толстой: на этой путанице Канта и Гегеля легче выстраивать юридические науки и политическую экономию - не имеющих другой цели, кроме благосостояния одних в ущерб другим(6), или - одних народов в ущерб другим. Гагарин: необузданная, ничем не стесняющаяся спекуляция, начавшаяся в Германии тотчас же после вполне удавшегося военного грабежа, она и явила миру философию Ницше. Платонов: философия занята поиском слова, чтоб угнетали не до смерти, - чтоб угнетали.
      История России подробно изложена Платоновым в пятом абзаце "Чевенгура" (Вирджинии Вулф понадобилось два с половиной абзаца: начало пятой главы "Orlando" до "Thus the British Empire came into existence"), на связь истории России с мировой историей указывает название: chevy - крик охотника при парфорсной охоте на лисиц. История человечества в полном объеме описана им в тексте "Джан", где у героя фамилия Чагатаев, - составлена из начальных букв Чаадаева, Гагарина и Толстого (тогда считалось, что Гагарин родился на полгода раньше Толстого). История как наука, пишет Платонов, еще не начиналась, история развития отношений с природой - вот история людей, до сих пор "историки" выдумывали прошлое, чтобы воспользоваться настоящим. У Гагарина: история как факт есть разорение природы и истребление друг друга, историк и философ "отнюдь не высшая ступень, не идеал человечества, а только его одностороннее, уродливое развитие"(7), у них в основании лежат такие нелепые понятия, как "объективно", "субъективно", в то время как всякая идея, предмет - не объективны и не субъективны, они проективны(8). Платонов: проект нашей революции был совсем другой, но потом "литераторы" возобладали. История России ХХ века будет изучаться по его рассказу "Афродита", впервые напечатанному в журнале "Сельская молодежь" в 1962 г., через одиннадцать лет после его смерти (и опять в заглавии - указание на связь с мировой историей), "советский человек" - это Платонов. "Правда есть и она записана у нас в книгах" (Платонов, "Одухотворенные люди. Рассказ о небольшом сражении под Севастополем", 1942 г.) Необходимым и достаточным условием "русской идеи", поиском которой сейчас озабочены литераторы, является отсутствие в ней имен Чаадаева, Толстого, Гагарина и Платонова. Чтобы не упомянуть имени Платонова, член бюро партии "Тыква" говорит об участниках телепередачи (10.3.2015): "но ведь Твардовский сказал: без меня народ неполный"


(1) Где им установлено, что устройство жизни, при котором всякое личное благо приобретается страданиями других людей, основано на организации разделения властей.
(2) Библия оказалась всего лишь книгой, пропитанной ненавистью палестинских апокалипсисов, родоначальницей расизма. Деятельность же православной церкви, пишет Толстой, состоит в том, чтобы всеми возможными мерами внушить стомиллионной массе русского народа не имеющие никакого оправдания верования, которые когда-то исповедывали чуждые нашему народу люди. В 1892 г. ректор Московской духовной академии архимандрит Антоний Храповицкий, будущий патриарх русской зарубежной церкви, говорит Толстому: "Что ж, если опоры церкви так непрочны, на что же опереться? Придется - с выражением отчаяния - опереться на разум и совесть" Б.Л.Пастернак пишет в 1950 г. в частном письме: "вопреки всем видимостям, историческая атмосфера первой половины ХХ века во всем мире - атмосфера толстовская"
(3) Рабочие названы передовым классом, потому что ими легче манипулировать: "Если бы даже случилось, что предсказывает Маркс, то случилось бы только то, что деспотизм переместился бы. То властвовали капиталисты, а то будут властвовать распорядители рабочих" (1898), о будущей Октябрьской революции Чаадаев писал: "социализм победит не потому, что он прав, а потому что не правы его противники". Если вместо цепочки Маркс-Энгельс-Ленин-Сталин следовать цепочке Чаадаев-Толстой-Гагарин-Платонов, то ответы на вопрос: что нам делать по выходе отсюда из дверей, - будут разными.
(4) Спор идет о том, какой из способов производительнее, т.е. приводит к наиболее быстрому уничтожению природы.
(5) Современные компьютерные технологии - разве можно было представить наличие таких возможностей у "мертвой" природы, - какие чудеса с ними соизмеримы? У Платонова: "Любой холуй может огонь в топке зажечь, но паровоз поедет сам, а холуй - только груз", это ведь не о кочегаре, - о Ньютоне.
(6) Толстой: "Связь нашей роскоши с страданиями и лишениями людей...слишком очевидна. Мы не можем не видеть той цены прямо человеческой жизни, которой покупаются у нас наши удобства и роскошь". Гагарин определяет западную цивилизацию как скрытый каннибализм. Концлагеря - изобретение лорда Китченера. Они были апробированы в Южной Африке, потом в США, и далее - на оккупированной англичанами и американцами территории России: в 1918-20 там содержался каждый шестой житель, потом управление ими было захвачено десантом Троцкого.
(7) Это - "клëваны": моя двухлетняя внучка еще не умеет читать, и не знает, кто такой Шариков; Нисневич, Надеждин, Станкевич, Веллер, Пивоваров - это несомненно шариковы, но клëваны тоже годится, в английском clowns означает еще и "невежды". Главное научное открытие Собчака (1974 г.): "Смысл понятий "бережливость", "экономное ведение хозяйства" определяется целями, которые при этом преследуются. В условиях капитализма бережливость диктуется эгоистическими интересами собственников, а потому не выходит за рамки отдельных предприятий или иных хозяйственных единиц; она кончается там, где кончаются интересы предпринимателя. Экономное ведение хозяйства в масштабе всего общества при капитализме объективно невозможно, неосуществимо. Иное дело - социалистическое хозяйство. Его цель как раз и состоит в максимальном удовлетворении народнохозяйственных интересов, интересов и нужд трудящихся. Именно это и позволяет говорить, что "бережливость - черта коммунистическая" Сегодня у Станкевича бережливость - черта капиталистическая. По Платонову Собчак и Станкевич "за жалованье не понимают, что они делают" В этом смысле либералы (или "демократы") и "патриоты" неотличимы (как западники и славянофилы - о чем писал еще Гагарин), и те и другие - русофобы.
(8) Председатель кредитного товарищества говорит об обожаемом товарище Ленине: "Он, как известно здесь всем, учил, что керосиновая лампа зажигает пожары, делает духоту в избе и вредит здоровью" Казалось, Ленин видел насквозь и независимо от сознания: электрическая лампочка не коптила. Поставив в центр внимания работы по гидрофикации (электрификация - ДЛЯ гидрофикации), вовлекая людей в эту работу, пишет Платонов, мы получаем эффект, который не даст никакая пропаганда ("когда повели канал по Черной Калитве - крестьяне плакали...десятилетия стояла эта задача неразрешимой", Воронежская коммуна, 15.11.24). Занимаясь же пропагандой, с акцентом на борьбу (в том числе за правильное понимание марксизма), мы можем дискредетировать социализм и советскую власть и потерять все: "Растянутая на необозримо долгий срок - она может свестись к нулю, т.е. революция может стать силой, которая якобы по объективным условиям, а на самом деле по собственному бессилию возрождает капитализм в еще более нестерпимых, безумных формах, чем он был до революции", ведь "объективные условия...субъективны, а совсем не объективны" "Надо переопределить понятие коммуниста и изменить все поведение РКП" (Вор.ком., 29.12.20), "коммунист теперь изобретатель, искатель новых, лучших методов труда" (Вор.ком., 12.11.20) Герои Платонова уважают Ленина и Сталина вовсе не потому, что они марксисты, а за "проекты": электрификация, индустриализация.


А.Дворкович (октябрь 2011) о будущем возвращении Медведева

Все часы будут переведены на час назад (или вперед) и полиция, наконец-то, переимено­вана в жандармерию, а пока идет подготовка законодательной базы.

      См. "Угрешские вести", № 45, 14.11.2013: "Полицию вызывали?"

"Вопросы истории", П.А.Искендеров: № 3, 2010, "История Косово в прицеле дискуссий",
№ 7, 2010, "Сербские социал-демократы и албанский вопрос"

В №3: история Косово от бронзового и железного веков до 1914 г. "Нигде на Балканском полуострове турецкое управление не было столь опустошительным, как здесь" (с.49)
     Д.Туцович (1910): "население Албании попало под влияние иностранных агентов, наводнивших страну" (№7,с.39)


"Наука и жизнь", № 4÷7 (2009), Гавриил Попов о Ленине

Попов, "Место и роль социалистического промышленного предприятия в системе государственного планового руководства народным хозяйством СССР", Издательство Московского университета, 1968: "Соревнование - наиболее активная форма восприятия плановых директив...Соревнуясь за перевыполнение плана, каждый трудящийся голосует за социализм" (с.30)
      "Отказываться от общественной собственности на средства производства, а значит и от централизованного планового ведения хозяйства, - писал профессор Е.Либерман, - было бы бессмысленно, и не только по идеологическим, но и совершенно реальным экономическим соображениям" (с.52)
     Попов, "Управление народным хозяйством при социализме", М., "Высшая школа", 1974: "При социализме господствует общественная собственность. Ей внутренне присуща планомерность. Планомерность предполагает познание и использование объективных законов экономики. Планомерность устраняет рыночные механизмы регулирования экономики, анархию и конкуренцию", которые приводят к огромным потерям "прежде всего, в результате кризисов и безработицы" (с.19)
     В 1992 г. Э.Лозанский назначил Попова ректором РАНУ (Российско-Американский Независимый университет, сейчас - Международный университет). Университет, по мысли Буша-старшего, утвердив­шего Лозанского президентом, должен был готовить специалистов по управлению различными реги­онами бывшего СССР. Комиссия конгресса США установила, что университет не субсидируется ЦРУ, назначение Лозанского согласовано с Горбачевым, Лозанский - деятель русской культуры, в свое время регулярно выступавший на сцене сельского клуба в Выхино, что на Рязанском проспекте на окраине Москвы, а потом удачно организовавший "римскую встречу", заполучив В.Астафьева (за участие в "римской встрече" пообещав ему нобелевскую премию по литературе и одновременно попросив его, для облегчения процедуры, выйти со скандалом из редакции "Нашего современника").


Пятый канал, "Суд времени", 2010

Ликование, бои без правил, в которых победитель назначен; когда одну из сторон представляют Сванидзе и Млечин, их поражение неизбежно; за что первый выторговал "Ваша честь", хотя и не помнит уже, что это такое; Кургинян еще помнит, но неотчетливо, и чтобы отвлечь внимание, придумал "красный смысл", по аналогии с "Большим взрывом" и "черной дырой". В конце 1992, ему 43 года, он писал: "Михаил Сергеевич - человек исключительно талантливый, политик тонкий, умный, дальновидный, обладающий острым стратегическим чутьем... он мыслит большими категориями. Поэтому он ушел из официальных структур власти, но это вовсе не значит, что он перестал быть властью у нас в стране. Реальное положение, которое Михаил Сергеевич сейчас занимает, пожалуй, можно назвать ключевой позицией в нашей сегодняшней жизни, и влияние его с каждым месяцем будет усиливаться". В газете "Завтра" (1996 г.): "Англичанин, француз и русский обсуждают приемы, с помощью которых они добиваются взаимности у своих дам. Англичанин: "Я приглашаю ее в свой замок. Старинные статуи и картины, шикарная сервировка стола, геральдическое древо, выстриженные газоны. Она в экстазе, она моя". Француз: "Я приглашаю даму в шикарный ресторан. Веселая музыка, яркие костюмы, известные певцы, много шампанского и веселья. Она в экстазе, она моя". Русский: "Привожу я к себе Маньку. Даю ей трешку - она моя, отбираю трешку - она в экстазе" - вот тебе и красный смысл.


Телеканал "Культура", Иван Толстой: "Тайное завещание Льва Толстого", 2012 г.

Во всем виноват Лев Толстой, на мотив "а мы просо сеяли, сеяли..."


       РАЗВАЛ


А.А.Власов. Теория вибрационных свойств электронного газа и ее приложения. М., ЛЕНАРД, 2017

      Факсимильное воспроизведение работы 1945 г., с предисловием А.А.Рухадзе и послесловием И.А.Квасникова. То, о чем они умалчивают, можно прочитать в разделе данного сайта "Власов"


Лауреаты премии им.Ломоносова (1944-2010), М., Изд-во МГУ, 2011

     Первый лауреат - А.А.Власов, за работу "Теория вибрационных свойств электронного газа и ее приложение", с нее и началась новая эра в физике (см.разделы "Власов" и "наука" наст. сайта); он сразу был избран зав.кафедрой теоретической физики Московского университета. Что сразу вызвало неудовольствие академической науки. После письма четырнадцати академиков он был заменен академиком Фоком, который сразу же исключил работы Власова из планов кафедры, а после письма Ландау в газету "Правда" Власов был лишен права читать студентам лекции. Сейчас это называют сталинскими репрессиями.


Никола Тесла. Избранные работы. М., ЭКСМО, 2010

      "Луна никогда не вращалась вокруг своей оси" (с.166)
      "Не может быть сомнений в том, что из всех сопротивлений трения невежество более всего тормозит движение человечества" (с.83)
      "Вероятно, мы вскоре получим самодействующие тепловые двигатели, способные извлекать умеренные количества энергии из окружающей среды. Есть также возможность, хотя и небольшая, что мы можем получать электрическую энергию напрямую от солнца" (с.145,146)


Сосинский А.Б. Геометрии, М., МЦНМО, 2017

      Из предисловия: "Разных геометрий много. В этой книге приводятся, как мне кажется, самые интересные и красивые"


Б.М.Писаревский, В.Т.Харин. О математике, математиках и не только, М., Лаборатория знаний, 2017, 4-е издание

     Об академиках Колмогорове, Соболеве и Тихонове; на с.280: Тихонов был инициатором протестов против экспериментов в преподавании математики; но не указано, что эксперимен­татором был Колмогоров; книжка безликая, четвертый раз издают то, что вообще не нужно было издавать.


Переписка В.А.Жуковского и А.П.Елагиной (1813-1852). Сост. и коммент. Э.М.Жиляковой, Томский гос. ун-т, М., "Знак", 2009
     "Вижу, как прав Чаадаев, когда он мне проповедывал, что la modestie est un suicide moral: и вы, и другие поверили бы моему изящному благоразумию, моей разумной расчетливости, если б я трудилась выставлять их перед вами. По вашему похвальному обыкновению вы, в отношении ко мне, следуете первому мнению, которое себе сгромоздили, и теперь, что бы я ни делала, будете воображать меня неаккуратной и бесчестной. - Ну, так и быть! Спасибо вам, что вы меня этакую гадкую любите, а ежели бы вы узнали, какая я прекрасная, то - лучше бы еще было мне на свете".
     Дата по дрезденскому штемпелю: "1 Marz 36", адрес: "St.Peterburg. В Зимнем дворце".



Борис Шергин. "Праведное солнце". Дневники разных лет (1939-1968), Спб, "Библиополис", 2009
      Формула "Пушкин - наше все" - широкомасштабная наступательная операция русской интел­лигенции. Она, в частности, означает: мы - без Толстого и Платонова. Или - без XX века; потому что вершина русской литературы - именно XX век: Цветаева, Шергин, Платонов. О Шергине см. раздел "Шергин" наст.сайта.
      Замечание: текст дневника от 27 июня 44 г. (с.209) приведен на с.523 как текст 49 г., текст от 27 июля 49 г. (с.537-538) приведен на с.564 как текст 53 г., другой текст 53 г. (с.564-565) приведен ранее на с.551 как текст от 6 августа 49 г.

Борис Шергин. Собрание сочинений (в 4 т.), "Москвоведение", Т.1: Былины. Песни. Сказки. 2012; Т.2: Сказы. 2013; Т.3: Дневник. 2014; Т.4: Очерки. Статьи. Письма. 2016


П.Е.Болотов. "Россошанский исторический словарь", Воронеж, 2010
      На с.316,317 - родословная Чертковых


Плеханова И.И. Александр Вампилов и Валентин Распутин: диалог художественных систем: моно­графия, Иркутск, ИГУ, 2016

      "Вампилов никаких заявлений не оставил, Распутин опубликовал "мой манифест" в 1996 г." (с.324), "неизвестно, были ли творческие споры" (с.329)
      Вампилов "не успел высказаться по вопросам веры. Распутин принял крещение в 1980 г. и был сосредоточен на теме предназначения истинно православного художника" (с.6), "в соз­нании писателя идеология "прав человека" - это маска всеобщего "хищничающего типа" (c.11)
      "Вампилов был знаком с самиздатом...но не симпатизировал ни демонстранивному дис­сидентству, ни "внутренней эмиграции" (с.14), он "не проповедовал, не раскрывал свой дар в близких по духу характерах, а был сразу озабочен способностью других на этот дар отклик­нуться" (c.15)


Г.В.Носовский, А.Т.Фоменко. "Пегая орда. История "древнего" Китая", М.: Астрель: АСТ, 2009
      Великая Китайская Стена построена в XVII веке н.э. Самые "древние" участки стены, особенно любимые туристами, построены при Мао Цзе Дуне. Сохранившиеся китайские рукописи датируются XVI - XVII веками н.э.

Г.В.Носовский, А.Т.Фоменко. "Божественная комедия накануне конца света", М, Астрель, 2012
      Божественная комедия начата Данте в 1477 г. (в энциклопедиях - 1307 г), за 15 лет до 1492 г., который был 7000-м годом от сотворения мира по церковному летоисчислению (в этот год ожидался конец света). Первая версия Апокалипсиса написана в 1486 г. (в энциклопедиях - в 69 г., т.е четырнадцати веками ранее), в ней страх перед концом света достигает еще большего накала. Данте Алигьери - условное прозвище (от Dannato Allegoria - проклятая аллегория), его имени мы не знаем.



Вирджиния Вулф. "Обыкновенный читатель", М., "Наука" (серия "Литературные памятники"), 2012 г.
      "В разделе "Дополнения" публикуются все эссе Вирджинии Вулф о русских писателях, а также ее программные литературно-критические эссе"
      В "Письме к молодому поэту" Вирджиния Вулф пишет (с.454), что стоит только стать модернистом, и тут же твоя деятельность перестает представлять хоть какую-то ценность или человеческий интерес. И поэтому литературоведение (и вслед за ним автор послесловия) числит Вирджинию Вулф модер­нисткой. Да еще и феминисткой.


Вирджиния Вулф. "Ночь и день", М., "Текст", 2013 г.
      Единственный роман Вирджинии Вулф о любви, у нас аналог - "Счастливая Москва" А.Платонова (о "Счастливой Москве" см. platonov.mkovrov.ru), оба романа написаны, когда авторам было 37. И Кэтрин и Москве кажется, что люди ничем не соединенны, недоумение стоит в пространстве между ними (гл.XXI, с.307 и начало гл.9 соответственно), даже между самыми близкими, и хуже такой близости нет ничего.


Наталья Рейнгольд. "Мосты через Ла-Манш. Британская литература 1900-2000-х", М., РГГИ, 2012 г.
      Одна из проблем обозначена так (с.88): "Почему боятся Вирджинию Вулф". Отвечает (с.254) Мартин Эмис, в "Ночном поезде": у нее "не было решительно никаких мотивов для самоубийства. Все, что у нее было, - это критерии. Очень высокие. А мы им не соответствовали". Ответ неправильный.
      Искусству понимания других людей Вирджиния Вулф научилась в библиотеках ("вход в которые, слава Богу, по чьей-то неосмотрительности до сих пор открыт"), вобрав в себя чувства преждеживших людей, от Летиции Пилкингтон, первой защитницы прав женщин (как она терпеливо сносила насмешки Свифта, его колотушки, унижения, и тот улыбался при мысли, что даже у такой мошки, как она, может быть своя собственная жизнь и свое собственное мнение, и когда пробил ее смертный час и кредиторы обступили ее ложе, она и тогда не испугалась, до последнего вздоха смеялась и шутила, Свифт же никогда не смеялся, вытянет лицо, всосет щеки, вот и вся улыбка) - до Льва Толстого, тот пишет в трактате об искусстве: "не будь этой постоянной деятельности всех отраслей искусства на поддержание церковного и патриотического одурения..."; вот и она теперь, как Толстой - аутсайдерша, "аутсайдерша дает себе зарок не участвовать в патриотических демонстрациях, не поддерживать никакие формы национального восхваления; не ходить на собрания, пропагандирующие войну; не показываться на военных парадах, смотрах, армейских концертах, раздачах наград и тому подобных мероприятиях, которые подогреваются желанием навязать "нашу" цивилизацию, "наш" порядок другим людям" ("Три гинеи"). Нет, личный опыт, конечно, важен, но он "все равно остается очень узким и ограниченным", а в мире столько невиданных чудес: и птица алкион, и неведомые страны, где живут люди с собачьими головами, которые держат свои глаза в шкатулке, и где законы и обычаи намного цивилизованнее наших. "Мелимброзия" (начало века, ее первый роман): "закаленные англичане, смуглые от долгого плаванья, волосатые из-за отсутствия бритв, с железными мышцами, с клыками, жадными до плоти, и руками, алчными до золота, добили раненых, утопили умирающих и вскоре привели туземцев в суеверное изумление". Д.Фаулз (с.177): "Я - гуманист номер один", и Вирджиния Вулф соглашается с ним: "что у вас, что у нас готовит и убирает со стола прислуга". "Как трудно, видимо, приходится английской женщине - пишет Андрей Платонов ("Литературный критик", 5, 1938) - ей надо постоянно преодолевать в мужчинах пошлость, лживую патетику, цинизм, смехотворные потуги на великие дела...и притом делать это с огромным тактом и терпением, чтобы мужская слабосильная команда не обиделась". Сама же Вирджиния Вулф в заключительном монологе ("Before we part, ladies and gentlement...") пьесы, которую смотрят персонажи "Between the Acts", употребляет более резкие формулировки, как тут не бояться? Анжела Картер (с.210): "Иностранцы про нас думают, что мы такие тихие, воспитанные, достойные...А потом приезжают в отпуск отдохнуть и с ужасом обнаруживают, что это совершенно не так. Англичане - гадкие"
      Книжка приглашает "к разговору о малоизвестных нам - или не известных вовсе - британских писателях ХХ в." Однако сам разговор настолько блеклый, что не провоцирует интереса к авторам. В том числе и к Вирджинии Вулф, относительно которой Рейнгольд "позволила себе" (с.53) высказать предположение, что в "Орландо" та подвела итог русской истории: "Россия с ее выдающейся культурой, динамичной экономикой не выдержала - пала под напором дикой пьяни". Слова "динамичной экономикой" сопровождаются ссылкой: экономист Кейнс, по следам своей поездки в Советскую Россию, дал оптимистический прогноз развития советской экономики. Т.е. автор не понимает не только текстов Вирджинии Вулф, что естественно (то, о чем пишет Толстой в XII главе своего трактата), но и того, что написано ею самой, под дикой пьянью она подразумевает Платонова. Н.Рейнгольд думает, что Вирджиния Вулф - модернистка, и это звучит как полчеловека.
      По-видимому, своей главной заслугой автор считает публикацию текста Д.Лоуренса: "Вечно евреям нужно испортить красоту композиции. У евреев врожденная нелюбовь ханжей ко всему артистичес­кому" (с.307), "Вообще все еврейское - всегда местечковое" (там же), "Евреи ведь - известные книж­ники, еще те бухгалтеры: их хлебом не корми, дай только подсчитать все до единого тысячелетние грехи" (с.309), "для евреев месть - это священный долг"(с.315), "...подчинена маниакальной идее наказания и страдания. Чисто еврейская идеология" (с.318), "Заключительные слова, конечно, присоба­чил какой-то еврей-писец христианского толка, стремясь подделать фрагмент древнего мифа под моральное назидание" (с.337)



Исраэль Шамир. "Страна сосны и оливы, или неприметные прелести Святой земли", С-П, Амфора, 2010
      Н.П.Гагарин в третьей части своей "Записки" пишет, что во всех бедах, которые претерпел еврейский народ, он сам был не меньше других виновен. Исраэль Шамир: слишком мягко сказано.



Джулиан Барнс. "Попугай Флобера", М., ЭКСМО, 2012 г.
      Флобер как буржуазный буржуафоб. Джулиан Барнс - буржуа торжествующий. Пир на костях.



Колесова Н.Г. "Петр Фоменко. Энергия заблуждения", М., "РИПОЛ классик", 2014 г.
      Больше всего Наумыч уважал Андрея Леонидовича и Александра Евгеньевича. Первого за то, что родился в недрах ЦК КПСС, второго - как подполковника КГБ. Те специализировались на выкупе советских долгов. На долг в 100 млн долларов брали у государства 50 млн, платили иностранцам 10, оставляя 40 себе. Величие, которого самому Наумычу не хватало. Андрей Леонидович, например, придумал собирать по зонам колючую проволоку (американцам для войны в Сомали требовалось большое количество), Наумычу же все доставалось трудом. В юности у него была точка у входа в "Арагви", работал с другом: как только из дверей появлялся вальяжный муж­чина со спутницей, начинал неудержимо рыдать. Друг: "Отобрали паспорт! Военный билет! За возвращение мили­ция требует огромную сумму". Наумыч: "Не надо! Не унижайся! Посмотри - с какой он женщиной!" Получали свои деньги и отправлялись в "коктейль-холл" (с.303). C тех пор подсел на рыдания, они сотрясают его грудь.
      Наумыч показан в книжке с разных ракурсов: "представления без переживания не существует" (313), "гений без злодейства вообще невозможен" (328), или на с.266: "Что такое "не ставить точки" "по Фоменко"? Это значит, что "точка" тормозит мысль, идущую, по сути, дальше" (это фирменный знак Малого театра, Варвара Николаевна Рыжова напутствует молодую актрису: - А ты, душка моя, только точку нигде не ставь, и все пойдет. Понимаешь? Ни одной точки. Все запятые, запятые, многоточия, восклицания, вопросы...А точка - это ведь конец) К досто­инствам книжки следует отнести редкие упоминания о Станиславском (оказывается, тот запрещал интонацию), о "системе Станиславского" Наумыч знал по "Театральному роману" Булгакова, тут они оба Шариковы.
      Как известно, Наумыч исповедовал режиссуру корня: в "Бесприданнице" центр пьесы - не Лариса, а ее мать, оборотистая дама, со всеми пожившая - и с Кнуровым, и с Вожеватовым, и с Паратовым; Германн в "Пиковой даме" стремится стать любовником Графини (ведь Пушкин гений, а значит - злодей); в "Графе Нулине" у Наумыча граф "к ней подвигает свой прибор", недвусмысленно взбираясь на стул (197). Собственно, за "прибор" его и выгнали из студенческого театра МГУ, прервав репитиции пьесы Ионеско. Впрочем, когда хотел, умел быть и деликатным: (актрисе) "у тебя должны быть глаза срущей кошки" (с.73); о "поражающем лексиконе" (К.Райкин, 119) Наумыча Чехов писал: сколько душевной нечистоты потрачено, чтобы придумать эти слова и фразы, имеющие целью оскорбить и осквернить человека во всем, - ну не мог всесильный Романов дать ему театр, патология Наумыча, доведенная до поэзии - именно это играет Полина Агуреева в "Июле"
      Фоменко представлен с точки зрения самого Фоменко: Гончаров запрещает спектакли Фоменко из зависти. Но те, кто видел мхатовские "Плоды просвещения" в постановке М.Н.Кедрова, воспринимали спектакль Фоменко как "дешевку" (прототипом профессора Кругосветлова в "Плодах" был выдающийся химик академик Бутлеров), и Гончаров наверняка видел мхатовский спектакль; у Фоменко режиссура корня: "приехала девочка из провинции в Москву, прошло три года, а это Екатерина Фурцева, вот что надо играть" (с.43). Сергей Женовач о другом закры­том спектакле: "Фоменко божественно-формалистически ставил их на цыпочки, они двигались, выпятив попы, а Князь (Игорь Костолевский, думаю, это была бы его лучшая роль) ходил вокруг и уморительно пукал в такт...К сожалению, у А.А.Гончарова возникла ревность к будущему спектаклю...На сцену мы так и не вышли" (234)
      Замечательная книжка.


Ольга Суркова. "Тарковский и Я", М., Зебра Е, ЭКСМО, 2002 г.
      Параджанов заявил "журналистам, что он собирается снимать фильм о Рублеве. Некоторое недоумение журналистов по этому поводу он немедленно рассеял заявлением: - А что мог рассказать о Рублеве этот мальчик Тарковский? Что он вообще для этого пережил в жизни и не мало ли для этого перестрадал?" (с.168)
      Трогательные заметки о монтажере Люсе Фейгиновой, директоре Рублева Тамаре Георгиевне Огородниковой, Николае Гринько, его жене.


Луис Бунюэль. Смутный объект желаний. М., "АСТ: Зебра Е", 2009
      "Ничто мне не представляется столь омерзительным, чем бессмысленное, распространившееся в последнее время злоупотребление грубыми выражениями в книгах и разговорах наших писателей. Подобная мнимая раскрепощенность нравов - всего лишь жалкая пародия на свободу. Поэтому я отвергаю всякую сексуальную дерзость и всякий словесный эксгибиционизм" (с.87)
      "Могу лишь сказать, что картина "Герника" мне не нравится, хотя я сам помогал вешать ее на выставке. В ней мне не нравится все: и вычурность формы выражения, и стремление политизировать любой ценой живопись. Такое же неприятие картины у Альберти и Хосе Бергамина, хотя я узнал об этом совсем недавно. Мы охотно бы все втроем взорвали "Гернику", но слишком стары, чтобы подкладывать бомбы" (с.133)
      "Незадолго до этого я предложил сжечь негатив "Андалусского пса" на площади Тертр, на Мормартре. Если бы с этим согласились, я бы так и поступил. Я бы это сделал и сегодня. Представляю, как на костре в моем садике горят негативы и копии всех моих картин. Мне это было бы совершенно безразлично" (с.172)
      "На балу по случаю дня рождения капитана оркестр заиграл американский гимн. Все встали, кроме меня. Когда последовала "Марсельеза", я положил ноги на стол. Подошел молодой человек и заявил, что мое поведение возмутительно. Я ответил, что нет ничего более возмутительного, чем национальные гимны. Мы обменялись оскорблениями, и молодой человек удалился" (с.210)
      "Я обожал "Энтологические воспоминания" Фабра. За удивительную наблюдательность, за безграничную любовь к живым существам. Эта ни с чем не сравнимая книга много выше Библии. Долгое время я говорил, что именно ее взял бы с собой на необитаемый остров. Сегодня я передумал: я не взял бы ни одной книги" (с.336)
      "Стейнбек был бы никем без американских пушек. А заодно с ним могу назвать Дос Пассоса и Хемингуэя." (с.344)
      "Я очень любил русскую литературу. Приехав в Париж, я знал ее лучше, чем Бретон или Жид. Между Россией и Испанией существует тайное притяжение, которое проходит над Европой или под нею" (с.350)
      "Все эти споры относительно моего замысла оставляют меня безразличным. С моей точки зрения, "Млечный путь" ни за, ни против религии. Помимо показа подлинных доктринерских споров, он представляется мне прогулкой в область фанатизма, когда каждый всеми силами цепляется за свою частицу истины, готовый убить или умереть за нее. Мне казалось, что путь, который проходят герои, может относиться ко всякой политической и даже художественной идеологии" (с.381)


        ПЕРИОДИКА
       


"Иностранная литература", № 7, 2013, из дневников Касареса, о Борхесе

"Борхес говорит, что вначале он был сторонником русской революции и что русские фильмы о революции зарони­ли в нем первые сомнения...Хуже всего оказался "Броненосец Потемкин" (с.240)
      После чтения первых страниц "Лолиты": "Я бы поостерегся читать эту книгу. Пожалуй, она очень вредна для писателя. Чувствуешь, что писать иначе невозможно. Сразу начинаешь обезьянничать перед читателем, фокусни­чаешь, достаешь цилиндр и кролика, мельтешишь" (с.223)
      "Все восхищаются Теннесси Уильямсом, Сарояном, этим кретином Беккетом с его "В ожидании Годо"..." (с.228)
      "Борхес говорит, что музыка Стравинского необыкновенна (в смысле - превосходна), она звучит так странно, как джаз, так весело. "Но Стравинскому об этом лучше не говорить. Скорее, его музыка выражает всю печаль современного мира" (с.228,229)
      "Борхес говорит, что малые народы обречены впадать в национализм...Все евреи - националисты" (с.234, 235)
      За обедом. Говорят, что писателям надо лучше платить. Борхес так не считает: "Литературы в мире и так достаточно. Зачем поощрять избыток?..Хорошее вознаграждение поощряет плохую литературу" (с.235)


"Наш современник", 2009 - 2012 гг., Сергей Куняев, "Ты, жгучий отпрыск Аввакума..."

"Если верить Клюеву (а не верить ему нет никаких фактических доказательных оснований)..." (1,2009,с.25)
     Клюев - Блоку: "...в области художественного слова что-то действительно неладно. Насколько я знаком с этим словом, а знаком я с ним смутно, оно, по-моему, за малым исключением, выдумывается людьми, не сообразующи­мися со средствами своего таланта, стремящимися сказать больше своего пониманья, людьми, одержимыми злой грезой построить башню до небес" (6,2009,с.124)
      Клюев: "Явить себя миру можно только двумя путями: музыкой слова и подвигом последования Христу, как единственному, воплотившему в себе совершенную красоту и истину" (6,2009,с.125)
      "Гришка Распутин мне дорогу перешел. Кабы не он - я был бы при царице" (11,2009,с.92)
      "Так Николай стал объектом манипуляций - сначала "наставника с агатом", потом христов и скопцов и, наконец, Али...Трудно отделаться от мысли, что все эти манипуляции преследовали одну цель - прервать на Руси традицию духовного наставничества, идущую от Сергия Радонежского к Серафиму Саровскому и не дошедшую до нового избранника" (9,2009,с.99)
      "А то, что формулирует он сам (Клюев), - и есть живой образ "народного коммунизма", "христианского соци­ализма", который так и не утвердился поныне на русской земле, что и влечет все нестроения, разлады и катаст­рофы" (5,2009,с.102)
      Есенин: Клюев поет Росссию "по книжным летописям и ложной зарисовке всех приходимцев" (6,2011,с.165)
      Этторе Ло Гатто, итальянский славист: "Сам Клюев сказал мне в 1929 году, что одним из оснований неблаго­желательного отношения к нему власть предержащих явилось его прославление революции как "взрыва элементар­ных частиц"...Как иностранец я не могу вдаваться в оценку того, что было сказано о Клюеве некоторыми весьма остроумными критиками. Я имею в виду, к примеру, мнение Ходасевича, полагавшего, что "крестьянская Россия", которую выразили такие поэты, как Клюев, Есенин, Клычков и Ширяевец, не только готова была исчезнуть или уже исчезла, но и не существовала вовсе. Признаюсь, что мнение Ходасевича призвело на меня сильное впечатление, но мысль о том, что Клюев мог быть "позером", отпала, едва лишь я узнал его лично. Не знаю, что было прежде, но в период наших встреч Клюев был весьма далек от какой-либо фальши. Он был прост и в душе и в поведении, как человек, заплативший и снова готовый платить дорогой ценой за собственную веру" (4,2012,с.187)
      Клюев (1934): "После двадцати лет моей поэзии в первых рядах русской литературы я за безумные непродуманные строки из моих черновиков, за прочтение моей поэмы под названием "Погорельщина", основная мысль которой та, что природа выше цивилизации, сослан Московским ОГПУ в Нарым на пять лет...Признаю и преклоняюсь перед партией, всеми ее директивами и бессмертными трудами!..Прошу помилования"  (12,2012,с.155)
      Самое симпатичное в книжке: описывая взаимоотношения Блока, Клюева и Есенина, автор выступает умелым адвокатом каждого из них. Недостаток - общий для всех публикаций журнала: они живут в мире, где Чаадаев, Толстой и Платонов еще не родились (после трактата Толстого об искусстве тексты Клюева уже выглядят иначе)


"Наш современник", № 10, 2014: Юрий Убогий. Время вокзала. Дневник писателя

"Есть космогоническая теория о том, что вселенная произошла в результате "большого взрыва" из "ничего", а кончится она "черной дырой", в которую и провалится. То есть "ничем"...Казалось бы, "ничто;" - это должно удалять от Бога, от веры, а для меня как раз наоборот. Бог все создал, Бог все и уничтожит. И начнет сначала" (с.82)
      "Если все в мире создано Богом, то ведь и вещи, человеком сделанные, тоже в конечном счете Его творенья" (с.86)
      "Часто лежал в детстве на траве, на спине и в небо смотрел. И так хорошо, спокойно, безмятежно мне было. И не скучно ничуть: лежи себе да лежи и в небо потихоньку, для самого себя незаметно, улетай. А прошлым летом ехал по полю на велосипеде и вдруг подумал - почему это я такого многие десятки уже лет не делал. Зашел в траву в стороне от тропинки и лег. И почувствовал скоро - нет, не то" (с.88)
      "Да и не только гениальное, но и просто талантливое стихотворение настоящий атеист написать не может, потому что всякий талант от Бога" (с.102), "Не могло "прекрасное" получиться само по себе, лишь Бог единый его сотворить мог" (с.124)


"Завтра", № 23 (2010), Владимир Личутин (с.5)

"Высшее, что есть в человеке, - это желание бунта". По-видимому, это поэзия.


"Ученые записки Орловского гос.ун-та", №2(65), 2015, А.Бушунов

Андрей Василевский как "один из ведущих поэтов современности"


"Новый мир", № 2, 2009, А.Василевский как поэт (с.95)


Я понял себя в эти дни         
      (Грызя подмосковный сухарь)
Воронам и крысам сродни.

Всеядная умная тварь.        

Василевский родился и вырос в коридорах журнала "Новый мир", там же научился писать стихи.


"Вестник МГУ", сер.9, филология, №3, 2010, А.Василевский как критик (c.229)

"...невозможно написать в 2009 г. никакой литературной критики по поводу Блока, потому что консенсус уже сложился, изменить его принципиально невозможно"
      Литературная критика началась с трактата Толстого об искусстве, до этого она была поэзией (Аристотель и последователи). В России в ХХ веке было три литературных критика: Цветаева, Шергин и Платонов. Остальные образовали консенсус ("коллектив спаявшихся людей самыми выгодными своими гранями один к другому"). Мечтатели.


"Дружба народов", № 1, 2014: Лев Аннинский. Мировоззрение

"Идут к Мавзолею. То ли помолиться, то ли помочиться" (с.251)


"Новый мир", Юрий Кублановский: Дневник писателя, №9,10 (2010), №2,3 (2012)

"Простодушные немногочисленные мои читатели или поэты-эклектики, да и просто поэты-традиционалисты, думают, что я пишу с ними на одном языке. Нет - при всей простоте и ясности - пишу на другом". В чем же отличие? Я вырабатывал (и вырабатываю) этот новый язык годами. Тут все за (под) оболочкой обычного повествования: малозаметный семантический сдвиг; фонетическая спайка - "игра"; скрытое "абсурдное" утверждение; "расфоку­сированный" парадокс; при внутренней твердости настроения и моральном стержне - неназойливость убеждений. Ну и, конечно, предельная точность эпитетов (часто бывает до десятка вариантов одного эпитета); точность и новизна, не броская (что, по-моему, особенно ценно), но безусловная" (№9,с.150)
      "Критик (читатель) скользит глазами, и кажется, что все "элементарно, Ватсон". Ан, нет, в стихи мои проникнуть, а тем более проникнуться ими - не так-то просто" (№2,с.136).
      "Новый мир" - журнал провинциальный. В том самом смысле.


"Наш современник", № 2, 2009, И.Шафаревич, "Народ и власть"

"...сохраняется надежда на то, что интересы власти сами приведут ее к правильному решению" (с.170)
     "Ведь уже лет 20 (после провозглашения "гласности") происходят попытки создать русское национальное движение. И надо откровенно признаться, что из этого до сих пор так ничего и не получилось. Видимо, это означает, что "русские патриоты" пользовались каким-то языком, которого народ не склонен слышать, то есть "не понимает" (там же)
     Нет. Это означает совсем другое. Что преследуется нелепая (и провокационная) цель. Попробуйте себе представить Толстого, Чехова или Платонова, озабоченных созданием русского национального движения.
     Главный труд Шафаревича - "Социализм как явление мировой истории". Им установлено, что целью социализма является смерть человечества, а основополагающий признак социализма - государственная раздача жен и наложниц. Написание такого труда было связано с определенными рисками для тех, кто занимался перепечаткой и пересылкой рукописей за границу. Шафаревич восхищен мужеством этих женщин; трудно поверить, но это так.


"Петербургский театральный журнал", № 3, 2012, Андрей Аствацатуров:
"Я писатель и не обязан ничего проповедывать"

Чаадаев: "Всякое художественное произведение есть ораторская речь или проповедь". Толстой разъясняет: если кажется, что это не так, то убрав кружева условных фраз, обнаружим всегда одну и ту же проповедь: надо делать, что велят. Асвацатуров вяжет (с.28): "в современном мире невозможен обобщающий текст". Надо делать, что велят, и он пишет о Вирджинии Вулф (см.раздел Virginia наст.сайта), не считаясь с ней, - как велит английская критика.
      "Меня окружают люди либерального толка...Власть слишком далеко и высоко, а влиятельный профессор-либерал, от которого может зависеть моя научная и преподавательская карьера - совсем рядом. Именно он может принять решение о моем увольнении или о том, чтобы под каким-нибудь предлогом выкинуть мою статью из сборника или не пригласить меня на научную конференцию. И вряд ли за меня сможет заступиться власть. Она об этом даже не узнает...И сам я, общаясь с коллегами, стараюсь не затрагивать политические вопросы" (Аст­вацатуров, "Свободная пресса", 31.05.2015) - какие "обобщающие тексты"?

Андрей Аствацатуров, "Осень в карманах: роман в рассказах", М., АСТ, 2015

Душа питерского интеллигента известна нам по лирическим монологам Аркадия Райкина и Иосифа Бродского, статье Дмитрия Лихачева о книжке Олжаса Сулейменова, спектаклю Товстоногова "Мещане" и фундаменталь­ному открытию Собчака (докторская диссертация), что бережливость - черта коммунистическая, в связи с чем Ленинград был переименован в Санкт-Петербург (перед Октябрьской революцией он был Петроградом, что прямо указывало на расточительность, - не на бережливость), а милиция в полицию. А теперь он еще немножко и Генри Миллер: la belle aujourd`hui, с непременным запахом кабачковой икры.


"Новый мир", №2,3,11(2014), №6(2015): А.Гладков (1912-1976). Дневник
(о пошлости барда А.Городницкого, №6,2015,с.137, и др)

"Сегодня смотрел "Гамлета" Козинцева...Я разочарован. Ждал другого и большего...В фильме нет мыс­ли, нет темперамента, нет трагедии...Не сомневаюсь, что критикессы...обслюнявят Смоктуновского восторгами, но думаю, что найдется кто-нибудь, кто и выскажет правду" (№2, с.133); "...разговор с упоенным славой и кокетливым Смоктуновским...Типичный актер: льстивый, гибкий, неискренний"  (с.141)
      "Смотрел вчера утром "Римскую историю" Л.Зорина в БДТ. В общем на спектакль есть три точки зрения: обкомовцы и цензура считают, что это "антипартийный" и почти "антисоветский" спектакль, либеральная интеллигенция в восторге, аплодирует всем хлестким фразочкам, а я лично - третья точка зрения, кажется, довольно одинокая - считаю спектакль хотя и полезным, но по большому счету плоским, неумным, поверхностным. К тому же это растянуто, болтливо, скучно..."Идеи" пьесы - это азбучные истины, прописи, которые как-то неловко слушать: стихи надо писать искренне, не надо льстить властям, счастье не в почестях...И это всерьез звучит на сцене лучшего театра страны в городе Пушкина и Блока...После было нечто вроде обсуждения в кабинете директора. Меня Дина Шварц просила остаться, но я ушел" (№3, с.147,148); о нравственном индифферентизме Г.А.Товстоногова - №6, 2015, с.137
      "Вчера отпраздновали день рождения Эммы...Из ее товарищей актеров был мил и забавен только Стржельчик. Остальные - в разной степени - противно пьяны. Мат. Похабщина" (там же, с.154)
      Об "Октябре" Эйзенштейна, его беспомощности в обращении с актерами, особенно выявившейся в последующих фильмах; "по исторической концепции это ничтожно и мелко...ничего нет хуже вчерашнего авангардизма, выродившегося не в большой стиль, а оставшегося навеки в коротких штанишках" (№6,2015,с.150)
      "Пожалуй, сколько ни живу, я еще не видел такого цветения у нас еврейского национализма" (6 июля 1967 г.), "сионистские лидеры мне так же противны, как великорусские шовинисты" (№6, 2015, с.132), о неблагоприятном отзыве солагерницы о Евгении Гинзбург - с.154
      О Булгакове ("Мастер и Маргарита"): "Разочарован. Ждал большего и другого. Кроме хорошо написанной вставной новеллы о Пилате, книга эта снова та "дьяволиада", с которой Булгаков начал свой литературный путь, условная и как бы значительная фантасмагория со смещением планов, произволом в монтаже разнообразных сцен, лишенная глубокой мысли и истинной веселости. Я читал это со скукой и усилием. Нет уж, лучше любой ползучий реализм: в нем хоть есть крохи правды...А тут много­значительная претенциозная жестикуляция...Конечно снобы будут ликовать, вернее делать вид, что ликуют, но это тупиковый путь в искусстве: нечто претенциозно-старомодное"


"Наш современник", № 2, 2013, А.Казинцев об "арабской весне"

"Египтяне "не доросли до демократии", - заявил в ходе волнений мубараковский премьер Ахмед Назиф...Таким было мнение всей политической верхушки Египта.
      А разве по-другому думает российская элита? Конечно, у нас высказываются поделикатнее: Европа все ж! Но суть та же: "Настоящая демократия не создается одномоментно...Необходимо, чтобы общество было готово к ис­пользованию демократических механизмов", - из предвыборной статьи Путина "Демократия и качество государства"
      Египетский народ преподнес неприятный сюрприз не только собственным раисам - всем властителям, пола­гающим, что подданные до демократии "не доросли" и никак не обучатся пользоваться ее "механизмами"
      Российская элита - как до нее египетская, тунисская и т.д. - предпочитает списывать успехи арабских революций на "козни американцев" (с.178)


"Знамя", № 2, 2010, К.Симис (воспоминания)

"Объяснения о разумности всего происходящего, с точки зрения творческого марксизма, как правило, давал Слуцкий. Со свойственной ему категоричностью и четкостью доказывал, что с позиций марксизма, исходя из интересов построения коммунистического общества, оправдана и кампания против космополитов, и ограбление деревни и постановления ЦК о литературе и музыке...И вдруг, без всякой видимой связи с разговором Слуцкий, свойственным ему, когда он задавал вопросы, которым он придавал значение, тоном следователя, в упор спросил Дезика: "Ты любишь товарища Сталина?"..."А я люблю товарища Сталина",- отчеканил Борис" (с.124).


"Сибирские огни", № 1, 2011, Нина Садур: "Знамя", А.Битов и литература

      - Что вы думаете о современной литературе?
      Н.Садур: "Тот же упадок, что и в остальной культуре. Я ничего не думаю. Но снулая, но пролеткомиссарская повадка всех этих "Знамен"...впрочем, нет, мыслей не возникает...И я понимаю, что есть какая-то генетическая несостоятельность: если ты с молоком матери всосал всех этих "бронзовых птиц", "кортиков", "пушкинских домов" и проч....тут несомненный "свой круг", писаный языком шинка и тачальщика башмаков. Думаю, что подобная литература - несомненное плебейство именно что россиянского производства. К русской литературе не имеющее ни малейшего отношения" (с.7)


"Завтра", № 22 (2010), "ЖИЛА БЫ ТОЛЬКО РОДИНА!" (с.8)

Запрет на исполнение православных песнопений, как в царское, так и в советское время основывался на Указе Священного Синода от 30.06.1853 г.:
      - "концерты светские дозволять на основании существующих постановлений, без смешения, как вышесказано, светской музыки с музыкою духовной
      - духовных концертов в театрах не давать
      - в концертах духовных не петь псалмов и молитв, в православном богослужении употребляемых, а только других вероисповеданий, но и отнюдь не в русском переводе"


"Новый мир", № 5 (2013), пьеса Михаила Дурненкова
(написана по заказу Московского Художественного театра к 150-летию Станиславского)

Суфлер (финал пьесы): "Полюбуйтесь, например, швейцаром. Тот, который у кассы, например, - надел ливрею с чужого плеча, на кривобок застегнул верхние пуговицы, а нижние поленился, и оттуда торчат незастегнутые грязные брюки и свое нечистоплотное платье. Воображение дорисовывает остальное - клопов, остатки кушанья, вшей и прочая и прочая" (с.118) - очевидно, заказ Табакова, поэма о клизме продиктована Смелянским, театр нашел своего драматурга.


"Знамя", № 5, 2011, К.Гинкас,Г.Яновская: "Жизнь прекрасна"

Бывают славянофилы, и бывают западники. Первые считают русский народ носителем всех добродетелей, вторые - всех пороков, и потому ненавидят его; и те и другие простодушны, для них жизнь прекрасна. Бывают и другие, напр., Толстой, Чехов, Цветаева, Платонов - не славянофилы, и не западники, с ними трудно, но если ты славянофил или западник, то легко. Гинкас и Яновская - западники, и им легко. Конечно, неприятно, что набережная имени Рошаля опять называется Адмиралтейской набережной, проспект имени Нахимсона Владимирским проспектом, улица имени Слуцкого Таврической, а площадь Урицкого Дворцовой площадью, но удалось поставить памятник Мандель­штаму, тот считал пьесы Чехова мелкопаспортной галиматьей, и потому жизнь - прекрасна!


"Театр", №29, с.199 (апрель 2017), Ян Фабр: "Ночные дневники"

Номер журнала посвящен перформансу. Ян Фабр - классик перформанса.
      "Ночная акция. На площади Хрунплаатс на остановке 2-го трамвая я встал на колени и прижался носом к трамвайному рельсу. И так я прополз до трамвайной остановки "7-ая Олимпийская аллея". Полз я четыре часа, тридцать шесть минут и двенадцать секунд. Я только что вошел домой. Колени, шея и нос у меня жутко болят, но спать я буду отлично" (Антверпен, 25 марта 1978 г.)


Телеканал "Культура", Ближний круг Виктора Рыжакова, 20.11.2016 г.

В письме от 18.10.1889 Плещеев спрашивает Чехова: правда ли, как утверждают некоторые, что Катя любит главного героя "Скучной истории", - я положительно этого не заметил. Чехов отвечает: уж коли отвыкли от веры в дружбу, в уважение, в безграничную любовь, какая существует у людей вне половой сферы, то хоть бы мне не приписывали дурных вкусов, - это было бы извращением, курьезом, стоило бы тогда писать повесть? Сегодня в подавляющем большинстве спектаклей по чеховским пьесам (М.Захаров, П.Фоменко, Л.Додин, Р.Туминас и т.д., несть им числа) - ничего, кроме извращений или просто дурных вкусов, либо Любовь Андреевна любит Яшу, либо Ирина влюблена в Соленого. Как известно, система Станиславского - это приложение и развитие трактата Толстого об искусстве применительно к искусству театра, и она отличается от "петельки-крючочка": теперь актеру нужно согласовывать свои действия не только с партнерами (и зрителями), но и с мертвыми, с Толстым и Чеховым (а сегодня еще и с Платоновым); когда Владимир Александрович Попов играл Прохожего в "Вишневом саду", мы явственно ощущали присутствие Чехова. Не надо никого обманывать, забудьте о Станиславском - вопиет профессор Рыжаков, и телеведущий (персонаж, похожий на Коломойского) одобряет профессора: "это правиль­ный подход!", а "мастер сцены" (Э.Зиганшина) делает вид ("актриса классная!"), что она этого не слышит.

Телеканал "Культура", Меж двух кулис (монолог Рыжакова), 20.5.2020 г.

Вырыпаев как мой Шекспир: "Я молекула, я атомы, я вселенная, я правила, я закон, я сознание, я жизнь и смерть, я свобода, смелость, отвага, благодарность и любовь". Эта конструкция описана Платоновым в Чевенгуре: "на полу постоялой хаты народ лежал ярусами"

"Петербургский театральный журнал", № 1, 2012, драматург Иван Вырыпаев о театре

"Теперь эмоция в театре - это то, что чувствует актер по отношению к теме, о которой он рассказывает. Теперь мы не играем роли, а как бы комментируем их" (с.44)
      Так нельзя понять другого.
      Эта история началась со спора Гагарина и Толстого. Толстой объявил Фауста Гете подобием искусства, т.к. оно не связано с чувством, а создано по образцам. Гагарин же считал его плохим искусством, передающим ничтожные чувства. Оба не признавали Божественной комедии, не понимали Дантова счастья, при котором грешники осуж­даются на вечные муки, праведники - на их созерцание. Толстой погрузился в многолетние размышления, закончив­шиеся его трактатом об искусстве и изменившими, в частности, театральное искусство (система Станиславского), стало ясно, что - искусство, что - не искусство, что плохое, что - хорошее искусство. Чаадаев писал нам, что глубокие вещи становятся понятными через несколько поколений, до Ивана они еще не дошли и это нормально, систему Птолемея преподавали после Коперника еще двести лет во всех университетах Европы.

"Современная драматургия", № 1, 2011, драматург Иван Вырыпаев о театре и драматургии: митрофанушка как тарантинушка

"Сейчас я буду вести режиссуру в Варшаве, на режиссерском факультете", "Мои друзья не ходят в театр, и пред­ставить, что я просто пойду в театр, тоже сложно", "Спектакль - это должно быть сильное событие, как доза наркоти­ка, как поход в рок-клуб" (с.203). Студентки магистратуры СПГАТИ в восторге от пьес Ивана и считают их религиоз­ными богоискательскими текстами (Современная драматургия,1,2012,с.193)


"Октябрь", № 5, 2010, Борис Минаев: "Болезни доктора Астрова"

"А объяснение Ирины и Астрова..." (с.191), "женское одиночество Ирины..." (с.192)
      Но в пьесе нет такого персонажа.
      "Или вот дядя Ваня, обличая г-на Войницкого..." (с.191)

      Это он нарошно? Дядя Ваня и есть Войницкий. Таких критиков не бывает.

     

"Новые театральные известия - Театрал", № 9, 2010

Анна Дубровская (с.16): "Знаете, я ничего не знаю про западный театр изнутри, но по работе с Туминасом я бы определила его как парадоксальный"
      Някрошюс и Туминас ничего не знают про западный театр ни изнутри, ни снаружи, они просто видели, во время учебы в Москве, спектакли Погребнички, и как поняли, перенесли их на большую сцену.


"Петербургский театральный журнал", 2010,
беседы М.Дмитревской с режиссером К.Богомоловым (№ 1) и актрисой И.Пеговой (№ 2)

И.Пегова (с.93): "ходячее "эго" я играю...Мы хотели сделать спектакль о природе гипертро­фированного "я", сметающего всех"
      А.Гончаров, учитель Богомолова, восторгался открытием П.Симонова, что подробность не есть правда. Дмит­ревская: оба не знали трактата Толстого об искусстве, у того - подробность мешает правде. Богомолов восторгается антихристианством Ницше. Дмитревская: но его оценка христианства ("Воля к власти", книга II) - цитаты из Толстого ("В чем моя вера"), приведенные как тексты самого Ницше, тот пользовался французским изданием (L.Tolstoi, Ma religion, 1885); Платонов - толстовец, ему же принадлежит определение толстовства: "Нельзя предпринимать ничего без предварительного утверждения своего намерения в другом человеке. Другой человек незаметно для него раз­решает нам или нет новый поступок" (отмены предписания "высшего разума" - поступать с другими так, как мы же­лаем, чтоб поступали с нами - требовал еще Чаадаев: предписание, очевидно, насмешка, ведь в том, что мы желаем для других, мы всегда учитываем собственное благо), из которого следует, что и Станиславский - толстовец, у него "петелька-крючочек" относится не только к партнеру и зрителю, но и к отсутствующим персонажам и даже умер­шим, к тому же Толстому, или Чехову, в чем и суть его "системы"; но Платонов, анализируя разногласия Толстого и Гагарина, пошел дальше: никакая заповедь ничего не значит, если она не согласована с природой, никакими общественными перестройками судьбу человека улучшить нельзя, о чем, собственно, платоновская "Счаст­ливая Москва", растения - это сознающие, а человек - скорее тупик развития, напр., Вова Сорокин, Дима Быков.


"Петербургский театральный журнал", №1, 2011 (анкета)

- Нужно ли режиссеру мировоззрение или можно прожить и так?
      К.Богомолов: "Это понятие надо забыть...наличие или отсутствие мировоззрения - личное дело каждого человека" (с.26)  Сложная личность: Митрофанушка и Шариков в одном флаконе. Причем Шариков не платоновский, а другой; телевизионный. У Богомолова филологическое образование: т.е. он не знает, что система Станиславского - прямое следствие трактата Толстого об искусстве; он его не читал (не проходили), режиссуре он учился по телепередаче "Дом-2"


Телеканал "Культура", В.Мирзоев "Линия жизни", 2012 г.

Идет Владимир Владимирович по Арбату и - ни одного отгрызенного уха! А ведь если что-то табуировано, художник обязан этим заняться! Там, где нет рефлексии, рана становится глубокой, и одна часть народа начинает убивать другую ее часть. Если в спектакле нет отгрызенных ушей, это не Шекспир, не Пушкин и не Гоголь. Художник не должен лгать. Это не воззрение, а момпасье, говорил Чехов, якобы правда Толстого и правда Победоносцева - разные. Говорил глупость - где в его пьесах отгрызенные уши? То, что можно прочесть миллионами способов - вовсе не бессмыслица! Инфантильные актеры, играющие уродов, загнанных в тупик - и совсем не важно, что ничего другого они и сыграть не могут - это овеществленная музыка.
      Жириновский олицетворяет свободу слова, Мирзоев - свободу творчества, оба состоят буквально из музыки.


ПРОИСШЕСТВИЯ       

Председатель городского комитета по культуре Н.Буров привел на прессконференции некие цифры и "Петербургский театральный журнал" опубликовал их. Из них прямо следовало, что артисты Александр Калягин и Буров обокрали ветеранов сцены. Калягин подал в суд за клевету и потребовал моральной компенсации на неисчислимую сумму. На суде Буров сказал, что не приводил никаких цифр, а телекамер не было; гл.редактор ПТЖ: я записала цифры на прессконференции и были телекамеры. В конце концов установили, что телекамеры были. Но в суд были представлены фрагменты без цифр. (Пятнадцатью годами ранее Игорь Горбачев дал интервью газете "День". Члены худсовета Александринского театра осудили коллегу, написав коллективное письмо, о чем сообщило агенство ИТАР-ТАСС. Горбачеву, члену худсовета, так и не удалось раздобыть текст письма. Парторг Буров возил письмо лично Собчаку. ПТЖ в специальной публикации также осудил Горбачева, на Бурова не обратив никакого внимания.) Журналу не удалось доказать существование цифр. Ищи ветра в поле. Нанесенный моральный ущерб суд оценил в тыщу рублей. Возмущенный решением суда, Калягин потребовал компенсировать хотя бы судебные издержки в 56 тыс. Шесть тысяч собрали ветераны сцены. Помогли и коллеги, в № 51 ПТЖ за 2008 г. опубликован список жертвователей во главе с артистом Табаковым, суммы не указаны.
      Говорили, лучшая роль Бурова - Барин в "Ищи ветра в поле". В перерыве спектакля я сказал Игорю Олеговичу, что Буров - не очень...А тот: Буров и не играет. Как не играет? Вот и в программке написано: скоморохи - Баргман, Боброва и Минин, а Барин - Буров. Буров в буфете, пьяный. Говорили, Ксюша придет. Не пришла. Он с горя и...Я не спросил, кто такая Ксюша. А теперь и спросить некого.

      Последовало продолжение: "Великий артист Калягин и его <...> они бессовестно нагло нас раздели" (ПТЖ,2,2010,с.5)
      И далее, продолжение издевательств над ветеранами сцены - ПТЖ,4,2011,с.4. "Артистка <...> умерла, скажем так, "добровольно"...Перестала есть и умерла"
      "А весной появилось письмо Калягина Путину с просьбой взять Дом ветеранов сцены в федераль­ную собственность...У Калягина стоит театр в центре Москвы, он всеми частями своего тела поддер­живает Путина и клеймит "неверных". Очевидно, пришла пора расплачиваться за освоенные денежки... золотой землей наших островов" (№2,2012,с.4)
      "Прекрасный человек Александр Александрович! И все-то у него было, даже 5 млн долларов на ремонт прекраснейшего дома. А он возьми да не отремонтируй, а потом возьми и подари домик Владимиру Владимировичу...А какие богомольные люди Александр Александрович и Владимир Владимирович! Сократив дом на 50 комнат, отстроили и освятили при доме храм (вместо билиотеки, что ль)...Между тем половина землицы, дом окружающей по-прежнему принадлежит Александру Александровичу и отгорожена высоким забором. То ли утаил он ее от Владимира Владимировича, то ли по забывчивости...Ветеранам по этому парку уже не гуливать...Да и зачем им этот парк, коли дни напролет они смогут теперь грехи в храме отмаливать, поклоны земные бить..." (№2,2013,с.5)


СПЕКТАКЛИ       


   "Васса Железнова", спектакль МХАТа, постановка Б.Щедрина


Васса - Татьяна Доронина, Рашель - Лидия Матасова. Рецензия на спектакль выделена в отдельный раздел сайта (см. раздел наст. сайта "Доронина")


   О спектакле МХТ О.Н.Ефремова и О.П.Табакова по рассказу А.Платонова "Возвращение"

Незнакомый, чуждый актерам мир чувств.
      У Платонова:
      - Алеша! - добрым голосом сказала мать. - Алеша, прости меня.
      Платонов, как известно, не умеет правильно подобрать и расположить слова в предложении, и потому актриса произносит их не добрым голосом, а визгливо.
      Ошибкой режиссера было привлечение в спектакль О.Табакова. Еще недавно на сцене МХТ шел спектакль: двое кормленых русских дополнительно ели в течение нескольких часов, подогретая пища доставлялась к началу спектакля самолетом из Парижа. Один из этих двоих был Табаков; так что какой-бы то ни было разговор о спектакле по Платонову невозможен. Он близок известной статье критика Ермилова о рассказе Платонова и стихотворению Константина Симонова "Жди меня". Штабной вагон. Поэт-лауреат пишет, чтоб ждала. Ее тошнит от его стихов, "желтых дождей". Входит ординарец с горячим чаем.



   "Дядя Ваня", постановка Р.Туминаса (театр Вахтангова)


Яншин писал в газетной заметке: "Я играю Телегина и слышу взволнованный отклик зрительного зала на каждую реплику". Я видел спектакль М.Н.Кедрова много раз и свидетельствую: на каждую. Буквально на каждую; взволно­ванный. У Туминаса...Даже говорить не хочется.
      В одном из эссе (лит.приложение к "Таймс" за 1919 г.) Вирджиния Вулф пишет: может показаться, что Чехов пишет на манер квочки, собирающей по зернышку, - почему, спрашивается, она клюнет то здесь, то там, без всякой видимой причины, ведь зерна-то везде одни и те же? "Отбор деталей у Чехова может показаться странным, но сегод­ня уже никто не сомневается: отбор этот произведен самым пристальным образом". Нагромождая массу других деталей, Туминас не дает актерам возможности выразить чувство, передаваемое Чеховым (мы не говорим о тех ми­нутах, которые есть и будут в любом театре, когда актер случайно заживает чувством роли, - ведь человек же он!)
      Следы чтения Туминасом пьесы налицо: если кто-то в пьесе назвал Марию Васильевну идиоткой, то ее и играют как идиотку; если есть фраза "что-то странное во всем вашем существе", то играется "странность" (для красоты ее называют парадоксальностью, но это просто фальшь), если есть слова о букашках, микробах, то и персонажи должны быть букашками. Чтения недостаточно.
      V.Woolf ("Tchehov`s Questions", 1918): зачем Чехову понадобилось воскрешать персонажей, недовольных собой, униженных жизнью; неужели он так и оставит свои беспросветно грустные обыкновенные истории без всякого связующего стержня, существование которого само по себе уже внесло бы гармоничную и примиряющую ноту? Может быть Чехов - просто холодный блестящий циник? Если бы это было так, то мы не задавали бы эти вопросы; никакому цинику не под силу разбередить душу так, как это удается сделать ему. "...высвечивается, будто неровным пламенем свечи, целостность и единство общего замысла Чехова: помыслы его героев устремлены к цели более значительной и отдаленной, чем личный успех или личное счастье, - и это не фигура речи" ("The Russian Back­ground", 1919)
      Исполнительница роли Сони в спектакле Кедрова вспоминает о Дяде Ване-Добронравове: "как он смотрел на Елену! - неотрывно, с обожанием, казалось, что любое ее желание он бросится выполнять мгновенно". В радио­записи, в интонациях, все это чувствуешь. Увидев Добронравова в этой роли, О.Л.Книппер-Чехова сказала: фигура, голос, интонации, - напоминают Чехова. Туминас живет в мире, где Чехов и Вирджиния Вулф еще не родились, во времена Лессинга, сценической истерии; хотя и здесь он непоследователен: в сцене на диване, когда профессор и дядя Ваня пинают друг друга (этих деталей, да и самой сцены у Чехова нет), профессор должен бы отгрызть у дяди Вани ухо, и тогда финальная сцена с равномерно капающей из раны кровью была бы весьма эффектна.
      "Слушайся Александра!" Веры Николаевны Поповой, игравшей Марию Васильевну в спектакле Кедрова, было таким потрясением, которое изменяет человека, остается с ним навсегда. Перед Татьяной Александровной Ереме­евой, видевшей в этой роли Попову, стояла невыполнимая задача. К тому же прошло полвека, у Товстоногова Дядя Ваня-Басилашвили был уже жалок, и теперь можно было его и Астрова изображать дегенератами, Ю.Соломин и В.Соломин в Малом театре непрерывно пили водку (у Туминаса Дядя Ваня - наркоман; нынешний исполнитель роли профессора двадцать лет назад играл Дядю Ваню, играл пьяницу), и Еремеева оказалась единственным нормальным человеком в спектакле, она говорила: "Верь, он лучше нас знает, что хорошо и что дурно", - кто-то должен ведь это знать, не может быть, чтобы никто этого не знал. Вряд ли можно было представить такую трактовку роли Войницкой. Еремеева верит своему чувству, ей кажется, что Чехов ездил на Сахалин не только для того, чтобы выпить бутылку шампанского на берегу Великого океана. "Верь, он лучше нас знает, что хорошо и что дурно" - говорила актриса Юрию Соломину, товарищам по сцене, режиссеру спектакля; после Станиславского "петелька-крючочек" теперь учитывает и дальние взаимодействия, нужно согласовывать свои действия не только с партнером и зрителем, - быть звеном громадной цепи.
      Монологи Дяди Вани, Сони - Кедров с актерами не репетировал; говорил: научить играть эти монологи нельзя, это исповедь. Спектакль Кедрова видел весь мир, "вы открыли Лондону настоящего Чехова - во всем его богатстве", писал Питер Брук. Лоуренс Оливье плачет, целует Орлову - Войницкому руку (Василий Александ­рович Орлов играет эту роль после смерти Добронравова), говорит: ничего подобного я и представить не мог; ему теперь ясно, каким дол­жен быть Национальный театр; его многолетние друзья-актеры возмущены, Оливье не приглашает их в труппу, они не соответствуют высокому образцу. Кеннет Тайнен ("Обсервер"), соратник Оливье по строительству Националь­ного театра: "самым необычным было то, что актеры относятся к героям, как к человеческим существам, оказав­шимся в запутанном положении, а не как к уродам, загнанным в трагический тупик". Алан Брайен ("Spectator"): "то, что происходит за сценой Художественного театра, иногда приводит в большее изумление, чем даже то, что проис­ходит на сцене"; описывает, как потрясла его гроза в "Дяде Ване"
      Когда-то в вахтанговском театре знали, что значит быть звеном громадной цепи: см.напр., исполнение Еленой Добронравовой роли Книппер (есть запись спектакля); Туминас же пытается реализовать другой известный сцена­рий: "после смерти последнего мастера оживут последние сволочи, чтобы пожирать растения солнца и портить изделия мастеров"



ПАМЯТИ АКТРИСЫ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕАТРА ЕЛЕНЫ ХРОМОВОЙ

Вирджиния Вулф в 1925 г. пишет (The Russian Point of View): "Когда мелодия знакома и конец известен - любовь торжествует, злодеи наказаны, заговор раскрыт, тут ошибки быть не может, мы всегда оказываемся на высоте; но стоит только нам услышать непривычную мелодию - как у Чехова, вопроси­тельную ли интонацию или повисшую в воздухе фразу, как привычные решения обессмысливаются, отпадают, и ты понимаешь, что тут особый случай, когда требуется абсолютный литературный слух, по­зволяющий нам безошибочно услышать мелодию - в особенности заключительные звуки, устанавли­вающие гармонию целого". Доходя до финального монолога Сони в "Дяде Ване" - ее играла Хромова - М.Н.Кедров заканчивал репетицию, потому что научить этому нельзя.
         Между Чеховым и Генри Джеймсом, Чеховым и Бернардом Шоу - огромная разница, пишет Вирджиния Вулф, "Вопрос - в чем она, эта разница? Чехов ведь тоже осознает пороки и несправед­ливость, царящие в обществе, его ужасает положение крестьян, и все же реформаторский пыл у него не главное: выделять эту тему не следует. Его, конечно, страшно интересует психология, он - тончайший сердцевед, мастерски вскрывающий подноготную отношений. Впрочем, и это не главное, и здесь мы снова - мимо. А что если дело в другом - что если Чехова интересует не взаимодействие душ, а душевное здоровье человека, т.е. состояние его души относительно добра?..Каждый раз Чехов будто констатирует: душа больна; душа излечилась; душа неизлечимо больна...Душа - вот главный персонаж русской литературы". "У меня нет никакой надежды" - в интонациях Сони-Хромовой одним швом соединены гордость внучки тайного советника, ложность ее нынешнего положения, покорность и непокорность судьбе.
         До конца своей жизни она - в постоянном общении с Чеховым, Кедровым, Добронравовым; душа человека должна быть устроена, и Чехов вооружает человека духом непрерывно - и вы кроме жизни, какая есть, чувствуете и ту жизнь, какая должна быть; играя после смерти Добронравова с Орловым, она слышит и голос Добронравова; играя уже с Губановым, она не может не реагировать и на про­сахалиненные интонации Астрова-Ливанова, таково состояние ее души относительно добра.


    "Мертвые души", спектакль Мариинского театра

Либретто вроде бы Родиона Щедрина, но "не говоря уже о более геморроидальном отношении" - явно рука Майи Михайловны, танцевальные па Ноздрева (Сергея Семишкура) - ее же хореография. Спектакль расширяет наши представления о Валерии Гергиеве.
      Музыка подражательная: придумывание звуков, более или менее соответствующих словам; не связана с чувством.
      Какие-то пляжные кабинки для переодевания. Много кабинок.



   к  25-летию спектакля "Братья и сестры" (МДТ, Ленинград, 1985 г.)

      Н.Акимова ("Новые театральные известия-Театрал", 2009, №5, с.18): "Однажды прибежал Сережа Бехтерев с таинственным видом и говорит: "Наталья, я нашел бабку, которая помнит невестино причитанье"...Пришли мы в этот домик. И хотя светило солнце, внутри было очень темно, поскольку в домике крохотные окошечки. Первые минуты я вообще не понимала, куда меня привели. В полумраке сидела бабулька. В огромные кружки налила нам кваску и отказалась причитать. "Я же ничего не помню",- говорила она, но выпила водочки и память прояснилась. Она, как в старину, стала рыдать и плакать, произнося канонический текст. Я видела, как у нее потекли слезы; услышала, как крутится магнитофон, и поняла, что текст у нас будет. На радостях отхлебнула кваску из кружки и у меня во рту оказалось что-то живое. Муха, наверное. И вот с этой мухой я так и просидела, пока бабуля не отрыдала нам все причитанье. Я очень боялась ненароком сбить старушку. Потом это причитанье вошло в спектакль. Я сама же его исполняю".



Сцена из спектакля. Игорь Скляр и Наталья Акимова


После смерти Федора Абрамова Лев Додин стал культивировать в себе и в актерах страсть к правде. Жить не по лжи! Так его учил Корогодский. Правда оказалась выгодной. Как-то само собой получалось, что человек стремится к унич­тожению других и самоуничтожению. Западный зритель воспринимает эти качества как свойственные именно русским, что повышает рыночную стоимость театра и режиссера. Публичное насилие над актерами стали нормой в театре Додина. Чехова и Платонова они должны играть голыми, в совершенной подробности, плавая в ванночке, потому что в воде родилась жизнь. Театру Додина присвоили звание "Театр Европы", самому Додину - "лучший еврей" (и он его принял!)
      В конце 2009 г. они плавали на бульваре Ленина в Бобиньи (департамент "93", побратим Серпухова) по просьбе Прохорова, ему нужно было поправить свой имидж во Франции. В нашей печати эти гастроли сравнивались со знаменитыми гастролями МХАТа в Париже, хотя и сложно представить себе Хмелева и Тарасову, плавающими нагишом в "Анне Карениной", и Станиславского, принимающего из рук "Союза русского народа" звание "лучший русский". Гастроли охранялись спецподразделениями (в Бобиньи белым опасно появляться на улицах), теми самыми, которые арестовывали Прохорова в Куршавеле.


      И.Скляр о театре Додина ("Театрал",4,2012): "за последние десять лет в нем ничего не происходит...не понимаю и не понимал, почему надо бродить по сцене голым...когда на сцене стоят голые дядьки, не зная, для чего они это делают, зритель стыдливо опускает глаза"

   "Жизнь и судьба", постановка Л.Додина

Очень много нелепостей: разъяснения эсэсовца пленному коммунисту (тот не понимает), что конечной целью ком­мунизма является борьба с мировым еврейством; полковник, отсчитывающий по часам время перед началом опера­ции - следуя указаниям Женевьевы (а не Розы Люксембург!) и т.д. и т.п. Собственно весь спектакль состоит из ляпов, но предъявлять претензии бессмысленно, авторов (В.Гроссмана и Л.Додина) не занимает фабула; даже если они и рассказывают историю, они в нее не верят (отсюда и ляпы), их интересует другое, и им есть (как им кажется) что сказать, ими движет молитвенное чувство: наша победа под Сталинградом - торжество идей Альберта Эйнштейна.
      Какие тут могут быть претензии?

"Петербургский театральный журнал", №1, 2011,
М.Дмитревская о спектакле Л.Додина "Три сестры"

"История Ирины, замечательно сыгранной Елизаветой Боярской, - это история внезапно обнаруженной ею страсти к Соленому" (с.57), и т.п.
      Не совсем так: это история внезапно обнаруженной несостоятельности (всю жизнь писать о театре и...)

"Вестник Ленинградского университета", т.2, №1 (2013), В.Фунтусов о режиссере Л.Додине

Додин (с.116): это предрассудок, что сегодняшний артист может сыграть человека 12 века или 18-го; это абсолютная неправда, мы можем сыграть только собственный век и собственную жизнь. Но Станиславский говорит совсем иное (с.121), у Платонова: "живут в нас все, погибшие от смерти"
      Додин часто приводит пример: возмущенный ненормативной лексикой зритель покидает спектакль Малого драматического театра - Театра Европы. Выражая свое возмущение еще более изощренной нецензурной бранью. Можно подумать, что Додин при этом просто забывает привести слова Чехова: "сколько остроумия, злости и душевной нечистоты потрачено, чтобы придумать эти гадкие слова и фразы, имеющие целью оскорбить и осквернить человека во всем". Оказывается, нет. Додин не считается с Чеховым. Он - ученик З.Корогодского. Не Станиславского. И следовательно, не в состоянии понять и собственный век.
      На спектакль "Чевенгур" меня пригласила Мария Андреевна Платонова. Спектакль задержался более, чем на час. Оказалось, ждали Чубайса. Тот должен был подписать важные для театра финансовые документы. Актеры играли собственный век и собственную жизнь, но уже по Чубайсу.

    "Лев Додин. Максимы", телеканал "Культура", 17.7.2019

Рассказывает, что Смоктуновский не может играть убийцу. А как же Гамлет, заколовший отца Офелии; и выражение лица Смоктуновского при этом.
      Жалуется на низкие зарплаты в его юности; но ведь у всех было так после войны.
      Рассказывает, как замечательно Юрский играл Чацкого. Я видел этот спектакль; буря в стакане воды.
      Рассказывает, какой великий был режиссер Товстоногов. Но сверзадачей его спектаклей, по его же словам, была "демонстрация бездуховности героев" в "Мещанах" и "душевного паралича персонажей" в "Трех сестрах".
      Рассказывает как он любит родину. В общем все как всегда.



   "Корова", театр "Школа драматического искусства", реж. Д.Крымов


"Режиссер действует по принципу: для достижения цели все средства хороши. Жаль только, что конечная цель - развлечь зрителей, а не раскрыть смысл платоновских текстов. Платонов плохо совместим с фокусами" (Татьяна Ратькина, "Октябрь", №3, 2012, с.166)

   "Демон. Вид сверху", театр "Школа драматического искусства", реж. Д.Крымов

"...только работы студийцев под руководством Крымова сообщают афише "Школы" некоторую цель­ность" (Д.Бавильский, "Новый мир", 2009, №5, с.201)
     "...показывают, как Лев Толстой уходил из Ясной Поляны: Максим Маминов прыгает в два ведра с черной краской, потом идет (под скрип снега-крахмала) по белой стене, оставляя следы; у него длинная-длинная борода, которой он укрывается перед смертью в Астапове (выносят маленький домик, накрывают Максима сверху), чтобы не замерзнуть" (c.204)
     У Эфроса в "Трех сестрах" все актеры должны были подпрыгивать, у тут уже прыгают в два ведра. Эфрос на репетиции: "Действуйте! Действуйте! К чëрту слова! Мараем! Дальше!!!..К черту! Это - ЛИТЕРАТУРА! Книжки пусть читают дома! Дальше!" (Александр Осмоловский. "Этот новый древний вид искусства", "Наш современ­ник", 2014, №10, с.273) Эфрос плодит "органику" (дилетантство и невежество), ни один из его актеров не сможет исполнить стихов Цветаевой.



   "Три сестры", постановка П.Фоменко


Случай Фоменко известен по XI главе трактата Толстого об искусстве: заражение чувством нарушается излишком подробностей, внимание воспринимающего отвлекается хорошо подмеченными подробностями и из-за них не пере­дается, если оно и есть, чувство актера. Вера, что сложность жизни обнаруживается через простейшую партитуру физических действий, нелепа уже сама по себе, но особенно нелепа - при постановках пьес Чехова, у которого деталь устраняет лишнее, а не вызывает множество ненужных деталей. Не понимал этого и учитель Фоменко А.Гончаров, в конце жизни с восторгом возвестивший об открытии П.Симонова, что подробность не есть правда (у Толстого подробность мешает правде), но и это прошло мимо Фоменко. Он мог видеть образцы: Бориса Добронравова или Василия Орлова в роли Войницкого в спектакле Кедрова, мхатовские "Три сестры" 1958 г., Елену Добронравову в роли Книппер в вахтанговском спектакле, Татьяну Кулиш в горбачевской "Чайке" в Александринском театре, но он не видел.
      Ставя Ионеско в театральной студии МГУ, он объясняет студентке, что она должна представить, чтобы войти в роль. Ему, в свою очередь, объясняют, где он находится, и он оказывается сначала на Кавказе (сейчас это называют сталинскими репрес­сиями), а потом в Театре Комедии; пока не наступили благословенные времена: за что раньше спускали с лестницы дома куль­туры на Ленинских горах, теперь признано методом, грязный мат получается поэтическим и мне даже приятно его слышать и произносить, говорит ведущая актриса его "Мастерской". Инфантилизм режиссера автоматически ведет к инфантилизму актеров и персонажей, делаются вставки в тексты пьес, для придания яркости, вымарываются куски, противоречащие "концепции", и поэтому рецензия на спектакль Фоменко невозможна, это театр эпохи Аллы Пугачевой.
К тому же он даже не примадон, примадон - Марк Захаров, с его гениальным "крылышками бряк-бряк-бряк"


Телеканал "Культура", "Линия жизни", Полина Агуреева, 30.11.2018

Они ставят "Мертвые души" по Бердяеву: это не социальные типы, а элементарные духи при­роды, это человеческие пороки. У Станиславского Манилова играл Кедров: интеллигентный, доброжелательный человек, немножко фантазер, его отношения с женой нежны и трогательны, предложение Чичикова о мертвых душах он встретил мужественно, и только Лизонька чувст­вовала его потерянность и беззащитность перед непостижимым, граница между сатирой на сен­тиментализм и гимном сентиментализму была неуловимой; чем сложнее ви­дение, тем невоз­можнее для него стать сатирой. "Система Станиславского" - прямое следствие трактата Толсто­го об искусстве, и сложность шла от Толстого. Вирджиния Вулф пишет, что когда у них вышли "Казаки", "Война и мир", англичане начали смотреть на все новыми глазами: на провинциальные балы, религию, любовь, войну; на бессмертие души, семейную жизнь, на закаты и рассветы. Обнаружилось, что их лучшие писатели - Диккенс, Теккерей пишут о куклах и марионетках, не о людях; пишут, словно избегая говорить о главном, развлекают отступлениями; о закатах и рассветах они не могут написать наверное потому, что у Толстого в "Войне и мире" тела не притягиваются (как у Ньютона), а как бы притягиваются, а англичане стреножены знанием "законов"*. Толстой видимо догадывался, что напишет о нем Вирджиния Вулф, и заранее возражает ей: в моих романах, я потерял к ним всякий интерес, я культивировал чувства наименее нужные людям; это все равно как к Галилею кто-нибудь пришел и сказал: уважаю тебя за то, что хорошо танцуешь тарантеллу; у меня есть совсем другие книги - "В чем моя вера"**, "Что такое искусство"; и если в моих художественных произведениях есть какое достоинство, то это реклама для тех мыслей, которые там иногда попадаются***
      По "системе" актеры должны согласовывать свои действия не только с партнерами ("пе­телька-крючочек"), но и с мертвыми (у Станиславского**** - с Толстым и Чеховым, а сегодня еще и с Платоновым; и с еще неродившимися. Полина Агуреева, играя соседа пенсионера Кольки, - не согласовывает; только с Петром Наумычем (она против иерархичности). Классик иерархичности - Чехов, он боится смерти Толстого, "пока он жив, дурные вкусы в литературе, всякое пошлячество, наглое и слезливое, всякие шершавые, озлобленные самолюбия будут далеко и глубоко в тени"; Книппер вспоминает: фотографию Толстого всегда носил при себе.
      И Полина Владимировна права. Она определяет пошлость как фривольность и панибрат­ство (главные черты всех спектаклей Фоменко; ставя Толстого или Чехова, он среди чувств, наименее нужных людям, пытается найти, или приписать персонажам, наиболее скверные; видимо, близкие ему; говорят, что Гончаров закрывал спектакли Фоменко из зависти; это не так: из-за пошлости; наглости и слезливости; здесь есть и вина Гончарова, который уже ставил по принципу: чем будем удивлять зрителя, и отсюда у его ученика Фоменко: можно сыграть правильно но неинтересно, а можно сыграть неправильно но интересно). Существуя в этих предлагаемых обстоятельствах, она, как и положено актеру (по Станиславскому!), находит массу восхитительных черт у Фоменко, - они всегда у любого человека есть (я видел Зуеву в спектакле Станиславского, пороков она не играла, она воскрешала Настасью Петровну уже больше тридцати лет, и, как и Кедров, была восхищена своим персонажем; и всем своим видом говорила, что нам не удастся отвертеться; прошло еще какое-то количество лет и Зуева пишет о Смоктуновском и Ефремове: они не знакомы с основами мхатовского искусства, а те не пони­мают, о чем это она). У театра Фоменко есть свой зритель, и в телепередаче, спасибо ей за это, мы видим эти лица. Подробнее о Фоменко и о книжке Н.Колесовой о Фоменко (2014 г.) см.выше в данном разделе сайта.
      Она говорит: у Бродского люди, которые прочли Евгения Онегина, если их попросят выст­релить в другого человека, они выстрелят может быть на секунду позже, и ради вот этой секунды существует искусство (и это неуместный случай применения легкомыслия: цитирует человека, который, желая получить нобелевскую премию, приветствовал бомбардировки Вьетнама напалмом). Цветаева: "Онегина не любила никогда"; говорила, что это быт*****. Онегин (и Чацкий, и Акакий Акакиевич) был задуман как пародия на Чаадаева. И специально указал на это в тексте (Татьяна: "Уж не пародия ли он?"). Чаадаев - Пушкину: зачем этот человек мешает мне идти - это поистине бывает со мною всякий раз, как я думаю о вас, не мешайте же мне идти, прошу вас. Пушкин своим Онегиным подготовил почву для травли Чаадаева. Клянусь честью, ни за что на свете я не хотел бы иметь другую историю, кроме истории наших предков; часто цитируя эти слова Пушкина, обычно забывают упомянуть, что Пушкин, зная, что письмо по дороге окажется на столе Бенкендорфа, излагает точку зрения последнего, тому будет приятно. Описывая открытие памятника Пушкину, в газетах пишут не о речи Достоевского, а об отсут­ствии Толстого (и в трактате тот объясняет это). Гагарин говорит, что если "Пушкин наше все", то у России нет ни только будущего, но и настоящего.
      Она цитирует Бродского, потому что она в тренде. Новелла Матвеева (не могу забыть, как молодая Камбурова поет ее "какой большой ветер!") говорит о поэзии Бродского: менее всего можно сказать, что она плохая, она - подделка под поэзию, наряд из лоскутов (о его предисловии к "Котловану" невозможно говорить без брезгливости; впрочем, он ничего и не скрывает: "поймите простую вещь - и это самое серьезное, что я могу сказать - у меня нет ни принципов, ни убеждений"). По этой же причине она цитирует Бердяева, Бахтина. Цветаева: "Когда Бердяев открывает рот, чтобы произнести слово: Бог, у меня всю внутренность сводит от скуки,- не потому что Бог, а потому что мертвый Бог - бог литературных сборищ". Бахтин о пьесах Островского: "это бытописательская драматургия, слабая, лишенная философического содержания". По Толстому определяющим является характер чувств, передаваемых автором, и в этом смысле пьесы Островского философичнее пьес Шекспира, потому что "люди связаны между собой более глубоким чувством, чем любовь, ненависть, зло, мелочность и т.д., они товарищи даже тогда, когда один из них явный подлец, тогда его подлость входит в состав дружбы" (Платонов), и именно этим чувством пронизаны спектакли "Горячее сердце" Станислав­ского и "Правда хорошо, а счастье лучше" в Малом театре в постановке Бабочкина, который полюбил Островского еще будучи в Александринском театре. Эфрос не ставил Островского, не обладал таким чувством (и Д.Крымов; он ставит Островского, как и Фоменко, в тренде). Бахтин рассуждает в рамках аристотелевых представлений, эта проблема подробно описана Вирджи­нией Вулф: в Англии очень модно быть специалистом по древней Греции, но никому из них не известно ни точное произношение древнегреческих слов, ни где надо смеяться по ходу греческой драмы; и поэтому в английском парламенте вскакивают одновременно голося хором по указке смотрящего.
      Будущее у театра определено Станиславским: если зритель не придет на спектакль третий и пятый раз, то такой спектакль ставить не нужно.

      * Чаадаев говорил об англичанах и французах: у них истинное положение человека в мире затуманено искусственными потребностями, что делает там жизнь легкомысленной (в Англии, удивляется Вирджиния Вулф, до сих пор напяливают на головы чайники и говорят: я король; сажают на троны, одного за другим, с чайниками на головах)
      ** "В чем моя вера" была настольной книгой Ницше, тот пользовался французским изданием (L.Tolstoi, Ma religion), но так как Германия, по словам Чаадаева, слишком эксцентрична (и действительно: Кант, Гегель, Ницше, "Mein Kampf"; Толстой говорил о текстах Маркса: как можно в основании держать Гегеля?), то Ницше, опираясь на Толстого, сделал много открытий: что на свете есть лжецы и лицемеры, что все люди уже жили бесчисленное число раз и столько же еще будут жить, и конечно, столько же раз умирать, и т.д. "Ницше стал воплощением умственной пустоты - пишет Гагарин (Н.Федоров) - разгадка ницшеанства самая простая: он, как ребенок, знает только игру, и ничего выше игры себе и представить не может"; за что и любили его уличные торговки в Турине.
      *** в Корее Лю Eн Мо, Толстой и Ганди - три святых прошлого, Толстой здесь не потому, что написал "Войну и мир"
      **** Гагарин сказал Толстому, когда они по обыкновению гуляли по Арбату, что самый великий русский писатель - это Гоголь, о чем должен был засвидетельствовать ненаписанный им третий том "Мертвых душ". Лев Николаевич не соглашался: Гоголь - огромный талант, и небольшой, несмелый, робкий ум. Толстой сомневается в возможностях человека, писавшего ужасную, отвратительную чепуху: разве найдется на свете сила, которая бы пересилила русскую силу, и тому подобный вздор; и удивительно нелепая заключительная сцена "Ревизора"; в третьем томе, думаю, было бы все то же самое. И поэтому Станиславский в "Мертвых душах" согласовывал свои действия в первую очередь с самими персонажами и с Толстым, и только потом с Гоголем. Платонов: а что такое Пушкин и Гоголь - разве это предел?
      ***** Толстой (XVI глава трактата об искусстве) пишет о Пушкине и Гоголе: бедность содержания и малопонятность для людей, живущих вне той среды, которую описывают авторы (бедность содержания обрекает авторов на обилие подробностей, понятных только своему кругу читателей); при избыточности описаний времени и места подробность мешает правде (те, которые знают о системе Станиславского по Булгакову, говорят, что вершиной "системы" является "метод физических действий"; это не так: "метод физических действий", приписываемый Станиславскому, это в первую очередь метод изготовления подделок под искусство). Талант, пишет Толстой, чаще всего создает подделки под искусство; признаком искусства является новое чувство. Бездарные люди, говорит Гагарин, чаще создают выдающиеся произведения (например, евангелисты), таланта обычно достаточно в той мере, какой обладает почти каждый человек. Когда актеры сами полны торжественной жизнью, пишет Платонов в "Воронежской коммуне", рецензируя спектакль "Горе-злосчастье" детского театра "Веселый скоморох", то неталантливыми они и быть не могут. Новое чувство, переданное Чаадаевым, и которым он заразил Платонова: мы идем счастливой любящей толпой по одной случайной дороге. Платонов развил его: любви - недостаточно. Главное зло он определяет как недостаток знания.




m.kovrov@mail.ru          

статистика